Я тоже, желая расположить к себе молодую особу, похожую своей странной прической на драную кошку, осклабился в ответ.

— Здравствуйте! Вы Ангелина?

— Да, это я! — приятно удивленная тем, что я назвал ее имя, проговорила молодая особа. — Откуда вы меня знаете? Вычитали в Интернете? — Она все еще улыбалась, не подозревая, кто я такой и зачем пришел.

Я тоже не стал гасить на лице дурацкую улыбку, в тон девице ответил:

— Нет, я пришел по поручению мамы Артема Ялышева, которого взяли под стражу в связи с предъявленными ему обвинениями в убийстве адвоката.

Оказывается, у девицы было два лица: одно «парадное», улыбчивое, для посетителей, и другое — суровое, отрешенное, для просителей. Именно вторую свою физиономию во всей своей красе она и показала мне, когда я сообщил, с какой целью пришел.

— Извините, я не собираюсь чесать с вами язык на эту тему, — холодно сообщила Ангелина. Более того, девица с «просителями» говорила не на интеллигентном языке, а на грубоватом — смеси жаргона с литературной речью.

— Это почему же? — я сделал удивленное лицо.

Девица и вовсе приняла неприступный вид.

— Потому что заниматься расследованием дела Артема прерогатива ментов, — проговорила она сердито, и мне показалось, еще чуть-чуть, и она топнет ножкой, обутой в пятнистую туфельку.

Я укоризненно посмотрел на молодую особу.

— Но ведь парень ни в чем не виноват, а полицейские рады будут спихнуть на него это дело и засадить на долгий срок за решетку, — применил я уже проверенный приемчик — давить на жалость собеседника.

Однако номер не прошел — Ангелина сузила свои большие темные глаза и с вызовом сказала:

— Если Артем ни в чем не виноват, легавые во всем разберутся и отпустят его.

Я внутренне усмехнулся: что ж, раз на жалость давить не получается, будем давить на совесть.

— Вы предательница, да? — спросил я с презрительными интонациями.

Ангелина вскинула голову и надменно спросила:

— Это еще почему?

«Раз вступила в контакт и втягивается в диалог, уже хорошо», — подумал я, а вслух сказал:

— Да потому что ваш друг попал в беду, а вы его предаете. От вас ничего не требуется — ни материальная помощь, ни какие-либо официальные свидетельские показания, просто поговорить со мной об Артеме, ответить на несколько моих вопросов. И этим вы можете здорово помочь Ялышеву.

Девица несколько мгновений стояла молча, в вызывающей позе, на ее лице не отражалось никаких эмоций, но в глазах вдруг появилась растерянность. Это хороший признак — совесть у нее все же есть.

— Я, право, не знаю, чем могу помочь Артему, — наконец выдавила она.

Я, словно змей-искуситель, вкрадчиво произнес:

— Всего лишь несколько вопросов…

В этот момент из арки, расположенной в левом углу холла, вышла женщина лет тридцати пяти с хорошей фигурой, холеным лицом и короткой, под мальчика, стрижкой. Одета она была, не стоит и гадать, — разумеется, в «жирафо-зебренской» расцветки лосины и свитерок.

— Ангелина! — бросив на меня заинтересованный взгляд профессионального стилиста-визажиста, обратилась она к моей собеседнице и, когда та обернулась, проговорила: — Клиент ждет, хочет, чтобы ты поработала с ее лицом.

— Хорошо, Настя, иду, — сказала девушка и снова повернулась ко мне. На ее лице отразилась внутренняя борьба, она несколько секунд колебалась, затем взяла из стоявшей на журнальном столике визитницы картонный прямоугольник и протянула мне.

— Позвоните после шести, — произнесла она чуть потеплевшим тоном. — Встретимся после работы и поговорим.

С этими словами она развернулась и пошла вслед за направившейся в служебные помещения Настей.

«Сработала уловка», — подумал я, сунул визитку в карман и двинулся к выходу из салона.

Я вернулся домой, пообедал, потом повалялся на диване, посмотрел по телевизору новости, все же выходной день, имею право побездельничать, потом вновь собрался, вышел из дому и вернулся в центр города. Поскольку я человек пунктуальный, ровно в шесть позвонил на мобильник Ангелины. Девица сразу откликнулась на мой звонок, она уже освободилась и была готова встретиться со мною. Я назначил рандеву все у той же станции метро «Китай-город».

Пятнадцать минут спустя Ангелина пришла в назначенное место. Там, в салоне, «жирафо-зебренский» наряд, по-видимому, был униформой, потому что девушка сменила его на джинсы коричневого цвета и белый свитерок, который выглядывал из-под застегнутой не до самого верха легкой курточки бежевого цвета. К счастью, на Ангелине был берет, скрывающий ее вызывающе выкрашенные во все цвета радуги волосы, иначе мне было бы стыдно перед прохожими находиться в ее обществе. Поскольку на улице было не жарко и начинал накрапывать дождь, вести разговор под открытым небом было некомфортно, мы решили посидеть в недорогом ресторане. В «недорогом», со слов Ангелины, именно таковой она вызвалась показать. Интересно, где она в Москве в центре города вечером собирается найти недорогой ресторан? И что в ее понятии «недорогой»? Потому что для меня сейчас любой ресторан дорогой, ведь платить придется мне. Не стану же я включать в счет старушке-пенсионерке Ялышевой за проведение расследования сумму, потраченную мною в ресторане с девицей ее сына.