Я мотнула головой. Расследование идет куда-то не туда. Надо меньше интересоваться демонами и больше – кражей. Хотя толика информации об этом племени не помешает, Елена в них не великий специалист и знает не намного больше меня. Еще не дай отцы-основатели, влюбиться в свою тварь. Известно ведь как это бывает: сначала стычки, потом совместно проведенное время и в конечном итоге феерические проблемы. Моя подруга не святая, но такого наказания не заслуживает. Не хватало еще, чтобы ее сердце разбил, а душу съел какой-то залетный проходимец. У нас на Земле и своих хватает.

– Где лежала книга?

Женщина показала на закрытый шкаф с непрозрачными дверцами матового стекла; полки были глубокими, фолиант лежал на самой нижней. Я открыла шкаф и принюхалась, стараясь делать это не слишком явно. Провела пальцами по деревянному краю верхней полки и нащупала пальцами небольшую трещинку. Запах успел выветриться, но если книга лежала под самой стенкой, а вор присел на корточки и наклонил голову…

Я достала зацепившийся за зазубрину волосок и улыбнулась. На нем сохранился легкий аромат собачьей шерсти и хвои. Сунула его в найденный в кармане маленький пакетик, запасенный специально для таких случаев. Завтра же отправлю его на экспертизу.

Думается, ограбление на совести того двусущего, которого так негуманно превратили фарш. Вот что он украл. Но радоваться кончено рано, нужно дождаться результатов экспертизы, а потом уже думать имеют ли эти события непосредственное отношение к нашему «ласковому» убийце.

***

Заречный район или «Заречье», квинтэссенция левого берега. Невероятное сочетание богатого и бедного, шикарных особняков и узких домов-башен, устремивших грязные крыши к небу. Узкие улочки окраин (или Заречье и есть одна большая окраина?) кажутся мощеными брусчаткой, а не асфальтом. Когда-то давно дорога была хоть и узкой, но асфальтированной, со временем дыр становилось все больше, частью их латали, частью заполняли мусором, камнями и отходами. Десятилетия сформировали ни с чем несравнимый рельеф. Клянусь, такого больше нигде не встретишь.

В западной части, ближе к пансионатам и ресторанам поселились двусущие. В «безопасной» части района публика водилась смешанная: любители острых ощущений, наркоманы, торговцы «свежим воздухом», проститутки и их клиенты.

Я любила эти улицы. Мне нравилось ощущать себя незаметной тенью, девушкой без прошлого. Еще одной бабочкой летящей к огню развлечений. Бабочки… а они ведь вовсе не летят на свет, он их дезориентирует. Миллионы лет эволюции дали мотылькам возможность строить направление полета по положению солнца, а сияющая лампа статичная в своем положении вынуждает их летать по кругу. Так и люди иногда забывают что настоящее, а что фальшивое. Мне хотелось ощущать себя одной из них.

Никаких проблем, никаких тревог, никаких обязательств.

Бар-ресторан «Зеленый фонарь» находился на полпути к аду, как раз в центре Заречья и был на редкость приличным заведением (раньше на его месте был трактир с аналогичным названием и характерным зеленым фонарем при входе).

Сюда не пускают ни опустившихся наркоманов, ни алкоголиков. Что впрочем, не значит, что здесь нет наркотиков или выпивки. Наличествуют и продажные девочки, но они выглядят лучше иных «честных» женщин. А еще здесь подают хорошее вино и отменную свинину с клюквой. За фирменное блюдо шеф повара можно простить своеобразную развлекательную программу.

На пороге я на миг остановилась, привыкая к музыке и запахам наркотических «благовоний» и дорого табака. Под всем эти ощущался приторно-сладкий запах крови.

В центре зала в отгороженной сеткой площадке амфитеатром уходящей вниз два вампира и их «сосуды» кусали, грызли и ласкали друг друга. Закуску клыкастым монстрам поставляли наркоторговцы – так симпатичные парни и девушки могли отработать долги за «хвою». Посетители, находящиеся с этой стороны ограждения мало обращали внимание на происходящее там. По крайней мере, пытались. Но зрелище, так или иначе, притягивало взгляд. И запах – наслаждения, боли и крови.

Елена, ловко огибая танцующих прошла к бару походкой пантеры на охоте – плавно покачивающиеся бедра, легкий шаг, горящие глаза.

– Два «шота», да поострее, – заказала она. – Хочу глотнуть адова огня.

Я выпила порцию один глотком, не почувствовав вкуса. Кто-то предпочитал лениво посасывать коктейли, а мне нравилось начать вечер с «шота», как с выстрела чистого адреналина. Главное залить зелье прямо в глотку, так чтобы оно не попало на язык. Мне нравится действие крепкого алкоголя, а не его вкус.

Захватив по бокалу красного полусладкого, мы перешли к освободившемуся столику у стены. Елена вальяжно устроилась на обитом красной тканью диване, закинув ногу на ногу, я села рядом. Выход с этого места просматривался превосходно.

Откинувшись на спинку дивана, я рассматривала кровососов на площадке, медленно потягивая терпкий напиток. У меня нет привычки, наблюдать за объектом интереса украдкой, бросая косые взгляды. Есть в этом что-то возмутительно постыдное. И так неловко, если твой взгляд перехватывают. Лучше уж откровенно пялится и в случае чего сделать вид, что смотришь за спину интересующему человеку.