Но Маликульмульк философически смотрел на обстоятельства. Маврушка могла знать приятелей бывшего барина лишь по фальшивым именам — господа шулера редко используют свои собственные. А фальшивых можно завести хоть сотню. Стало быть, нужно вести розыск сразу по многим направлениям. Беглый Никишка — вот та ниточка, за которую стоит потянуть. Он-то наверняка знает немало о своем хозяине.

Но тут старухи бессильны. Старуха может быть посредницей в амурных шашнях, а о мужских делах у нее темное понятие. Нужно посетить ближайший к Родниковой улице кабак — если только в тех краях есть русские кабаки. Может статься, они только в Московском форштадте и попадаются…

Копченая рыба заменила Косолапому Жанно десерт. Он посмотрел на дрожащее бланманже и понял, что хочет подольше сохранить во рту рыбный вкус.

Затем он вздумал совершить променад по укреплениям Рижского замка. На реку глядели четыре небольших бастионца; над одним из них возвышалась башня Святого Духа; трудно было найти более удачное место для одинокой осенней прогулки с размышлениями. Чуть застучат по мощеным дорожкам дождевые капли — как вот оно, укрытие.

— Позвольте, ваша милость! — к нему устремился кучер Терентий, почему-то оказавшийся на том же бастионе, и стал обирать с его суконного длиннополого редингота рыбные косточки (Косолапому Жанно казалось, будто он их складывал на край тарелки).

— Спасибо, голубчик, — сказал на это Косолапый Жанно.

— Вот так-то оно, когда живете бобыль бобылем, — упрекнул Терентий. — А была бы в доме хозяйка, не ходили бы в рыбьих костях или, как в прошлый раз, с яичницей на рукаве.

— Негде взять хорошую хозяйку, — как всегда ответил Косолапый Жанно.

— Да хоть какую, лишь бы за исподним и за всем прочим смотрела. Только чтоб не первую встречную. А то, бывает, чуть не посреди улицы знакомятся, попадутся на крючок, а потом и под венец, а потом весь век не знают, как избавиться!

Это было что-то новенькое.

Косолапый Жанно удивленно развел руками, а Маликульмульк сообразил, что кучер видел его с Маврушкой.

Тут-то и стало ясно, как Терентий оказался на бастионе. Следил, следил, хитрый черт. Непременно хотел высказать свою точку зрения на Маврушку. Грех было бы не воспользоваться таким случаем — в комедии благородный любовник непременно воспользовался бы. Вот только не бывает Леандров и Клеоменов в семь пудов весом. Значит, пусть будет влюбленный Панталоне — если переводить на русский язык, то сей персоне нужно дать фамилию Беззубов или имя Дряхлов.

— А как же быть, коли приглянулась? — спросил Косолапый Жанно, делая страдальческое лицо.

И тут настал для Терентия миг величайшего взлета души. Он понял, что чудаковатый недоросль жалуется ему на свою неспособность самостоятельно устроиться в этой жизни, да не просто жалуется, а просит его помощи.

Терентий ощутил свою власть над Косолапым Жанно.

Он не собирался делать недорослю ничего дурного. Но ощущение власти ожгло его пламенным восторгом. Терентий мог спасти Косолапого Жанно, а мог и погубить. Разумеется, он пожалел и стал спасать — как мать или отец спасают дитя не только ради самого дитяти, но и потому, что это беспомощное создание принадлежит им полностью. У Терентия, человека крепостного, откуда-то взялось это чувство собственности. До сей поры он считал своими жену и детишек, господскую карету с лошадьми, горничную Фросю (хотя тут были многие сомнения). И вдруг оказалось, что он разбогател — ему теперь принадлежал недоросль, потомственный дворянин, умеющий играть на скрипке и съедающий полсотни горячих пирожков, если вовремя не остановить.

— Как быть? — переспросил он. — А разведать — кто такова, с кем жила! Такое на свет Божий полезет! И сами будете не рады, что связались!

Косолапый Жанно вздохнул, а Маликульмульк внутренне усмехнулся. Он уже давно примечал попытки Терентия, но не думал, что от них предвидится польза.

— Приглянулась… — мечтательно повторил Косолапый Жанно. — И я ей приглянулся…

— Да она в дворянки метит, негодяйка! Душа горит, не могу молчать! — вскричал Терентий, да так, что сторожевой солдат на бастионе резко повернулся к нему. — Нет, вы как знаете, а я ее на чистую воду выведу!

Маликульмульк удивился — как же ему, подневольному, это удастся? А Косолапый Жанно покачал головой, всем видом показывая: правда ему не нужна, нужна Маврушка…

— Сами меня благодарить будете! — Терентий чуть было не брякнул «ручки мне целовать», да опомнился.

Больше ничего особенного в тот день не случилось. А на следующий, отсидев сколько положено в канцелярии, Иван Андреевич отправился в аптеку — взять микстуру для Николеньки и повидаться с новым своим приятелем.

Приятеля звали Давид Иероним Гриндель.

Их познакомил герр Липке, и они сразу друг другу понравились. Герр Крылов был немного старше герра Гринделя, оба были любознательны и азартны в работе, поняли это сразу, к тому же Гриндель неплохо говорил по-русски, что у немцев встречалось редко, даже у образованных. И оба были не настолько родовиты, чтобы по этому случаю задирать нос. Отец герра Крылова получил первый офицерский чин после тринадцатилетней солдатской службы, тогда же и сделался дворянином, а дед Гринделя, беглый крепостной, укрылся от своего барина в Риге и сумел заложить основы семейного благополучия — отец Давида Иеронима уже владел немалым имуществом и стал одним из первых латышей, получивших права рижского бюргера. Одному Богу ведомо, во что это ему обошлось.