– Простите мистер Керри!
– вымолвило идеальное создание, закрыв безупречной фигуркой в костюме ' А ля Железная Маргарет Тэтчер' путь в апартаменты Барака Хуссейна, - Президент не может вас принять!
– металлическим и не допускающим возражений тоном пояснило свой поступок материализовавшаяся из-за углубления в стене секретарша.

– Кого? Меня? Да вы с ума сошли, милочка! Мне надо немедленно поговорить с Первым Лицом Страны!
– изобличать и давить Путина по всем направлениям: пресса, ООН, МИД, и тд, чуть не высказал свои мысли в запале вслух госсекретарь и сделал нетерпеливый жест рукой, как бы убирая с дороги возникшее препятствие. Но заслон даже не попытался двинуться в сторону, освобождая дорогу сенатору. Более того, позади девушки возник агент личной охраны и выразительно покрутил головой, подтверждая сказанное ранее служащей Белого дома, - Отойдите в сторонку!
– небрежно-свысока попытался убрать препятствие безукоризненно одетый 'ястреб' от госаппарата.

– Как раз поэтому президент и не может вас принять, - подлила масла в огонь недавняя выпускница Бостонского университета, - Президент занят.

– Вы бредите! Я пока ещё государственный секретарь США - немедленно пропустите меня к президенту! Иначе вы пожалеете!
– вежливо-убийственный тон не предвещал ничего хорошего обоим посягнувшим на неприкосновенность движений, желаний и помыслов высокопоставленного чиновника. И он мог-таки им это устроить. Из дверей Овального кабинета показался глава ЦРУ, молча прошёл мимо замершей перед "кровопролитием" троицы и сел на диванчик у стены коридора , подавая пример своим поступком для Керри и разряжая обстановку в помещении.

– Джон, они сошли с ума! Они не пускают меня к Бараку после того что случилось в заливе! Там пахнет русским духом за тысячу километров!
– выпалил сенатор и с возмущением посмотрел на противников преградивших путь в Овальный кабинет, - Я их уничтожу!
– не понятно про кого сказал высокий гость и постоялец, то ли про русских, толи про охранника с секретаршей?

– Успокойтесь, сенатор! Президент разговаривает сейчас с Владимиром Владимировичем Путиным по прямой связи!
– почти-почти по-русски выговорил имя лидера России и убил инициативу госсекретаря директор департамента плаща и кинжала информацией о происходящем за закрытыми дверьми.

– Как, с Путиным!?
– удар по мировым амбициям Керри был настолько неожиданным и беспощадным, что противостояние с бодигардом и секретаршей забылось, как мелкое недоразумение с официантом в кафе у набережной, на фоне появившихся цунами.

– Вот так. Как мы с вами, - сыронизировал директор, - сидит в кресле и разговаривает!

– О чём?
– очень даже искренне удивился Керри, не веря своим ушам.

– О мире , - въедливо и недовольно ответил и не пожелал менять позицию начальник всех шпионов и диверсантов, и разъяснять высокомерному политику, что инициатива для США и её госсекретаря потеряна навсегда.

– Ну, мы ещё посмотрим кто кого!
– вскипел сенатор зыркнув на молчащих как закрытый шлагбаум служащих Белого дома.

– Я бы вам не советовал этого делать, - миролюбиво высказался собеседник.

– Что?
– угроза в голосе сенатора чуть не обрушилась оскорблениями на коллегу по команде управления.

– Президент хочет, чтоб вы лично - обговорили с Москвой и её представителем условия мирного разрешения сирийского конфликта!
– секретарша чуть нагнулась и отвела взгляд в сторону, провела рукой по волосам "поправляя" причёску и маскируя злорадную улыбку торжества справедливости над унижением. Охранник отвернулся, якобы проверяя что-то в своей невидимой амуниции. Керри чуть не задохнулся в приливе бесполезной ярости, кровь прилила к лицу. На госсекретаря страшно смешно было смотреть, и директор благоразумно отвернулся в сторону двери в кабинет Президента, - нельзя ли чашечку кофе?
– попросил он замершую на посту девушку, всем своим видом показывая, что прорыв на базу со стороны сенатора никому уже не грозит.

– Разумеется, - самым сладким голосом ответила "суровая леди" и поспешила удалиться от неприятной ситуации в кулуарах ближе к кофеварке и мирной суете обычной кухни. Охранник остался стоять в проходе с каменным выражением на лице, как будто только что ничего и не произошло.

– Черте что!
– подвёл итог происшедшему Керри и в досаде ударил себя ладонями по коленям. Разговор Путина и Обамы за закрытыми дверьми Овального кабинета продолжался унизительно долго для агрессивного ранее в отношении России чиновника. Наконец охранник отступил в сторону и пригласительно кивнул в сторону Керри головой. Как только двери закрылись отсекая госсекретаря от коридора, президент спросил не скрывая сарказма, отсутствия удовлетворения и личного обвинения в голосе.

– Ну, что мистер государственный секретарь - доигрались?
– Обама не скрывал своей отрицательной оценки действиями вашингтонского ястреба, запущенного им самим в жирную дамасскую куропатку. На фоне неудавшейся сирийской провокации, которая даже не вышла на рубеж сосредоточения военных сил перед атакой и многомиллиардных потерь, позиции самого Хуссейна существенно пошатнулись. От отрицательного общественного мнения не спасала даже принятая ранее и широко разрекламированная реформа системы медицинского страхования. Мало того, достижение президента - ставилось республиканскими оппонентами ему в вину. Угроза дефолта с каждым днём росла и затемнялась подсчётом отправленных в отпуск госслужащих. Доллар пошатнулся. Евро полез вверх.

– Мистер Президент, - от слов Керри веяло холодом Антарктиды, - я и так потерял лицо после встречи с Лавровым. Если ТЕБЯ что-то не устраивает, Хуссейн, - подчеркнул паузой имя Обамы соратник, - то я уйду в отставку хоть сейчас, - совершенно не подчинённым тембром высказался тот, кто нашёл и вытащил черного арабского президента на политический олимп Америки.

– Джон, у меня не было выхода, - пошёл на попятную Обама, - Путин оказался гораздо расторопнее, умнее и изощрённее предшественника. Похоже, пора менять стратегию в отношениях с Россией, - сложенные ниже подбородка, у груди, кончики пальцев обеих ладоней хозяина Белого Дома и блеск белков глаз на фоне темного лица вещали о том, что его Величество сожалеет. Сожалеет о доставленных члену собственной команды неудобствах, перелёте, нелицеприятной беседе с Лавровым.