– Либо умерли, Сергей Кузьмич. Или уехали давно из страны или исчезли.

– Как умерли?
– заинтересовался поднятыми бровями Зам.

– Своей смертью.

– Не может быть, чтоб никто не остался.

– Ищем, Сергей Кузьмич.

– А личные дела? Планы? Опознавательные таблицы? Хоть что-нибудь?

– Оставлены только, пароли, места встреч, условные сигналы, каналы связи и ожидания, опознавательные шифры.

– Кто был старший? Когда состоялась заброска?

– Детали только у главы службы внешней разведки генерального штаба в особом сейфе. А ключ, шифр и порядок открытия у начальника КГБ, теперь ФСБ.

– То есть, чтоб выйти с ними на связь, мне надо к большому боссу идти?
– встал и заходил по комнате Кузьмич. На костюме мерцали искорки дорогой материи, отражая падающий на одежду свет. Саш Иванович кивнул и выжидательно посмотрел на трущего подбородок при ходьбе поперёк кабинета начальника.

– А предварительно?

– Особая секретность. Спецмеры безопасности. Высший приоритет. Это ж Андропов был!

– Понятно - ищите пока следы. Игорь! Зоови!
– "американец" как за дверью стоял.

– Ну, голуби мои, у вас новая задача и крест на позвоночник. "Астороном" состоял из двух частей - одна американская, а вторая европейская. Куратор два зама и варяги. Поэтому ройтесь вместе. Но чтоб результаты мне на стол через четыре часа. Вопросы есть?
– оба генерала встали. Каждая минута на счету. А с Кузьмичём шутки не пошутишь - сожрёт. И прозвище - "Осьминог", оно из-за прилипчивости, а не из-за красоты дадено.

– Ну, и что у тебя по нему есть?
– ожидаемо пошёл в атаку "американец".

– Да пусто, а у тебя?
– темнил "англичанин".

– Да, тоже голяк, как призраки, - не уступал позиций коллега.

– Умели старики работать, - предложил закрыть тему выуживания информации Саша Иванович.

– Не говори, а Кузьмич с нас не слезет, - в сомнении отверг предложение начальник "америки".

– Это точно, договоримся?

– А что, есть выбор? Давай. Кто начнёт?
– самое неприятное выкладывать собственную информацию, зная, что собеседник отнюдь не джентльмен, а только им кажется. На споры времени не было. Саша Иванович выудил монетку из кармана и дал проверить Виталию Викентьевичу то, что рисунок на обоих сторонах монеты разный. И предложил решить вопрос простым броском монеты вверх.

– Бросай. Моя решка - твой орёл. Чей выпадет тот и начнёт. Монета, зазвенев, тут же вспорхнула в воздух, над столом свирепо вращаясь от сильного щелчка большим пальцем по боковой поверхности. Хлоп и ладонь накрыла монету, прижав плашмя к столу. Англичанин знал - он везучий. Американец вспомнил это уже слишком поздно. На столе "лежал двуглавый орёл".

– Ах, ты ж Саш Ивнович!
– укорил Виталий.
– обдурил таки!
– Сашка нагло ухмыльнулся и пожал плечами.

– Судьбасс!

– Ладно, я начну, - согласился "начальник пиндостана".

*************** На Земле. Продолжение.

На Земле. Продолжение.

– Ну, что делать будем, Серый?
– вопрос вечный, а когда тебя хотят укантропупить ещё и насущный по самое не могу.

– Запасную штангу сотов вешаем на пилон, но не юстируем. Если успеем - уйдём морем на автопилоте. Главное зажать намертво. Остальные три соты скомпенсируют недостатки управляемости одной соты при прямом лёте.

– Лестница есть?

– Несу, - майор скинул броник, расстегнул афганку и снял, но пистолет оставил при себе. В майке было не так жарко. Под палящими лучами солнышка оно не холодно на севере Африки. Серёга бросил ящик с инструментами, ткнул указательным пальцем вверх, на пробитую и покорёженную соту и кротко скомандовал.

– Снимайте быстрее, я за запасной связкой побежал.

– Тоже мне : и н ж е н е р! Майор, дай ключ универсальный с противоходом!

– Это какой?
– в ящике было полно незнакомых и знакомых инструментов.

– Вон тот блестящий с дыркой на конце и головки к нему все, что есть, - карманов слава богу хватало. Из под ракушки донесся звук скольжения и глухой удар об песок. Ремонтники обернулись.

Серега, упираясь изо всех сил, тащил волоком к лестнице что- то более похожее на связку девятигранных труб.

– Тяжелая зараза!
– пот катил градом.

– Серый, скоко время до захода солнца?
– спросил Саныч яростно работая ключом, так что трещётка только не визжала от скорости переходов направления движения рукояти.