– Так прячут же от Зонги, чтоб не увели в полон.

– А Зонги это вообще кто? Чудовища?

– Зонги - это зонги. Их даже Создатели боятся.

– А как же вы без баб если их прячете? И где они кукуют? В тюрьме?

– Зачем в тюрьме? У них Гарем.

– Концлагерь что ли?

– А концлагерь - что это?

– Как тюрьма только больше и на отшибе.

– Нет. Они в городе. В столице. От Зонги можно только под землёй спрятаться. Иначе найдут.

– И что, татарьё своих баб им за просто так отдаёт?

– Если не отдадут - заберут всех, кого найдут, и мужчин и женщин к Большому Зонги и земля пустовать будет на века. Поэтому прячут. Зонги знают, но довольствуются данью.

– И много дань?

– Много. Люди, лошади, собаки, овцы, козы, бараны, шерсть, ткани, мастеровые, солдаты.

– И что? Так плохо?

– Ещё никто не вернулся.

– Может живы, чего так мрачно-то? Не людоеды же.

– Нет, они людей в Амов переделывают.

– Чего?

– Слуги у Зонги - Армы. Памяти нет. Быстрые, как волкокошки. Сильные и преданные до смерти. И палки у них, как у тебя - молниями стреляют. Но не так быстро. Они их из-за океана берут у наглов, когда те у моряков прорываются к нам через водную осаду, - Наглы? Армы? Дань? Блокада? Что ни разговор - сплошные загадки.

– Слушай, Агф, а ты водку пьёшь?

– Водка? Что это? Вино?

– Ну, почти, только покрепче.

– В выходной, так, чтоб хан не узнал. У него свои люди среди рабочих. Узнает - забьет плетьми.

– Ну, это если вернёшься. Так может - обмоем начало работ? А ты нам объяснишь, что тут происходит на континенте? Кто такие Зонги? Почему их все боятся? А мы тебе чудеса покажем по ящику? А?

– По какому ящику?
– насчёт чудес Агф не сомневался - есть, будут и много. А вот про говорящий ящик ничего ещё не слышал. Любопытство подвело не только кошку. Агф - слав согласился отужинать в Верхней башне, как главный инженер стройки по приглашению нанимающей стороны.

– За себя есть кого оставить?
– переживал старшина за порядок на ввереном ему в попечение объекте.

– Есть.

– Ну, тогда до вечера, Слав, - попрощался Грязнов, присваивая кличку плотнику.

– До заката, Стар, - махнул рукой и двинулся к стукающим топорами рабочим Агф, по-своему, коротко именуя Виктора Ивановича.

Старшина однако думал в этот момент, что бензопила "Дружба-4" есть инструмент очень необходимый и вельми способствующий скорости возведения "Днепрогэса". Вопрос только в том, как отреагируют славы на рычащую в руках агрегатину с вращающейся цепью-пилой. Скорость валки леса просто требовала использования новых технологий в работе.

*************************

Неожиданности на этой планете видимо были в порядке вещей. Не успели поставить первую запруду через Золотинку, только вошли во вкус строительного творчества, привыкли к запаху свежей стружки , как появились гости. И как специально в воскресение, когда поспать можно на час больше.

– Тащщ капитан!
– черт его знает - что хотел Федоренко, сообщить, рассказать или довести до сведения. Глаза у него были огромные, каска набекрень, улыбка идиота, и близкая мечта расписана счастьем возможности воплощения по всей водительской морде. Портрет дополняли две верхние, расстёгнутые пуговицы афганки, закатанные рукава и висящая ниже пупа, отпущенная разгрузка. Ямочка на подбородке вестника происходящего неведомого действа лишь добавляла недоверия в получаемую от часового информацию.

– Юра, шо случилось?
– первым опомнился старшина. Грязнову хотелось спать , но он четко соображал, что если сейчас не поднимется, то добросовестный бывший ефрейтор будет творить последствия по своим понятиям солдатского интеллекта. Что следовала немедленно пресечь во избежание неприятностей, и взять ситуацию в свои прапорщицкие ручищи для исследования, оценки и принятия решения, - Ты где должен быть?
– изо рта дяди Феди только слюни не текли.

– Дак там, это - на вышке, был, - рот в конце фразы приоткрылся ширше и младший сержант снова стал похож на ефрейтора, которого Света тёрла задницей о стены пещеры в начале экспедиции. Лошадь, которая только-то прошла через завесу и стояла у кормушки, перестала жевать положенную перед ней награду и оглянулась. Второго дяди Феди сзади не было. Кобыла помотала головой, хвостом и гривой, прогоняя дежа-вю. Всхрапнула и перестала обращать внимание на то возбуждение, что внёс дядя Федя в утренний подъём отдыхающего коллектива в за поворотом каменной штольни.

– Федя, плять. Однако - выходной же, - пробурчал кто-то, ворочаясь, скрипя сеткой и накрывая голову армейским синим одеялом с тремя белыми полосками по одному краю. Незапланированный визит сержанта в спальное помещение пещеры совмещённое для безопасности с переходом, в семь утра, после трудной рабочей недели радости личного состава не способствовал. Тут ещё Света прошла коридор и стояла в отведённом для неё сумраке возле завесы поедая витамины. Старшина имел другое мнение.

– Шо ты шумишь? Федоренко? Хто ответственный?
– начал искать дежурное тело прапорщик.

– Тащщ капитан!
– бодро ответил Юрок и указал на положившего голову на стол Зубова. Рядом со стриженым затылком капитана чадила синяя керосиновая лампа и выжигала остатки топлива из резервуара.

– А с семи до двух?
– по распорядку пограничных войск ответственные офицеры и прапорщики сменяются в два часа после полудня и рулят до боевого расчёта. Все вопросы идут к нему, пока застава высыпается после ночных бдений. А с семи до двух как раз кто-то другой вместо Зубова. Выбор был маленький: или старшина, или Марков.