А когда Дайана прибавила, что вложила в пакет еще и записку с номером своего телефона, Байрон удивился не меньше чем Беверли. Он и не знал, что она это сделала. Это решение она приняла, не сказав ему ни слова, и теперь он пытался понять, когда и как она успела написать и сунуть в пакет записку.

– Но почему вы мне сразу об этом не сказали? – говорила между тем Дайана. – Когда я в прошлый раз приезжала? Почему не сказали, что девочке наложили два шва?

– Просто не хотела вас расстраивать. Вы показались мне такой милой. Вы совсем не такая, как те, другие женщины.

– Но я чувствую себя страшно виноватой, – сказала Дайана.

– Нога у Джини разболелась уже после того, как вы от нас уехали. Вот я и повела ее к врачу, а он наложил швы. Он очень хорошо с ней обращался. Она даже не плакала, когда ей ногу зашивали.

– Это прекрасно. Я рада, что все обошлось. – Байрон видел, что мать совершенно измучена и мечтает об одном: поскорее отсюда уйти.

– Зато…

– Что?

– Зато вы снова к нам приехали.

– Да, это верно, – прошептала Дайана.

– Но это не потому, что я так ужасно себя вела? – торопливо спросила Беверли.

– Нет-нет, конечно же, нет, – столь же торопливо откликнулась Дайана.

Беверли улыбнулась, и Дайана снова принялась извиняться и говорить, что, если она может сделать что-то еще, пусть Беверли просто позвонит.

– У вас теперь есть мой номер телефона, так что непременно звоните. В любое время.

Удивительно, но ответ Беверли прозвучал как-то странно – она то ли засмеялась, то ли вскрикнула, и Байрон не сразу понял, что означает сей возглас, пока не проследил за ней взглядом: от острых глаз Беверли не укрылось то, что происходило на обочине дороги, где стоял их «Ягуар».

– Вам бы лучше поспешить, – усмехнулась она, – пока этот сорванец к вам в машину не забрался.

Дайана с Байроном вышли из дома, сели в автомобиль и поехали прочь. И за всю дорогу не сказали друг другу ни единого слова.

Идея с костюмом принадлежит мистеру Миду. Он заказал его по Интернету. Джим осторожно извлекает бархатный костюм из пластикового пакета. К костюму прилагаются белая борода, пластиковый ремень и мешок.

– Неужели вы это серьезно? – удивляется Пола.

Но мистер Мид говорит: да, совершенно серьезно. В департаменте здравоохранения уже заинтересовались тем, что случилось с Джимом, и, если он хочет сохранить за собой прежнее место, ему все придется делать сидя.

– Так почему бы им не выдать Джиму инвалидное кресло? – спрашивает Пола.

Мистер Мид говорит, что в департаменте не допустят, чтобы уборщик передвигался в инвалидном кресле: во-первых, им это всю отчетность испортит, а во-вторых, что будет, если Джим случайно наедет на покупателя?

– Это же кафе, – говорит Пола. – Здесь гонок не устраивают.

Мистер Мид откашливается. Щеки у него уже цвета подогретого вина.

– Короче, если Джим хочет остаться, ему придется надеть этот костюм и сидеть спокойно. И чтобы я больше никаких разговоров на эту тему не слышал.

Но с костюмом возникают некоторые осложнения. Несмотря на то что миссис Мид заказала роскошный костюм размера X–L, брюки Джиму даже до лодыжек не достают, а отделанные искусственным мехом рукава заканчиваются где-то чуть ниже локтя. Кроме того, непонятно, куда деть голубую гипсовую повязку у него на ноге и как быть с тем, что в широченном кафтане размера Х – L худощавый Джим похож на скелет?

Когда Джим, сильно припадая на больную ногу, выбирается из служебной раздевалки, все остолбенело смотрят на него, словно он неожиданно ввалился сюда, проломив собой потолок.

– Но он же выглядит просто ужасно! – говорит Пола. – Такое ощущение, будто он год не ел.

– Да, в таком виде он всех посетителей распугает, – вторит ей Даррен. Он весь день проторчал в кафе. Пола приносит ему горячие напитки, когда мистер Мид не видит. – А детишек и вовсе до слез доведет.

Пола решает сбегать вниз, в магазин, и вскоре возвращается с высокими сапогами и длинными белыми перчатками. Заодно она прихватила из отдела «Все для дома» несколько квадратных подушек, которые подкладывает Джиму под кафтан и привязывает веселенькой лентой, на него она старается при этом не смотреть.

– Может, еще мишурой его украсить? – предлагает Даррен. – На шапку пристроить или еще куда?

Пола приносит мишуру и старательно украшает ею шапку Джима, слегка напевая при этом.

– Теперь такое ощущение, словно у него нимб вокруг головы, – говорит Даррен.

В итоге Джим усажен на нижней площадке лестницы, неподалеку от молодежного оркестра духовых инструментов. Кресло, на котором он сидит, увито сверкающим пластмассовым плющом. Его загипсованную ногу загородили ведерком для сбора пожертвований. Джиму поручено раздавать покупателям листовки, рекламирующие всевозможные рождественские подарки по сниженным ценам, которые предлагаются в отделе «Все для дома». Например, пылесосы для сбора опавшей листвы «для ваших мужчин» и ножные массажеры «для ваших женщин». Мистер Мид, Пола и Даррен, скрестив руки на груди, стоят и смотрят, как у Джима получается. Наконец Пола выносит вердикт, что он выглядит очень даже мило. Но тут из автоматических дверей появляется генеральный менеджер и говорит: