Весело щебеча, она ввела поручика в дом. Сейчас посреди зала стоял большой стол, уставленный блюдечками и розетками. Среди них, как петух среди куриного выводка, стоял полувёдерный самовар, а рядом графин с чем-то рубинового цвета, наверное вином.

При появлении хозяйки и офицера из-за стола поднялась девушка.

– Вот, кстати, познакомлю вас со своей племянницей. Хеленка, это Иван Ильич Саблин, поручик русской армии.

Саблин вытянулся, готовый принять ручку, но девушка подала ладонь по-мужски, для рукопожатия:

– Хелена Кравчик.

– Нет-нет, – вновь рассмеялась Ядвига. – Кравчикувна, так будет правильнее. Пан офицер, вы знаете, что в польском языке означает это окончание? То, что девушка не замужем.

– Тётя, – нахмурилась Хелена, – господину офицеру совершенно неинтересно, замужем я или нет.

– Как знать, как знать? – веселилась пани. Она явно выпила того красного вина, что находилось в графине, и беспрестанно смеялась. – Хеленка у нас умница, учится в университете. Мечтает преподавать украинскую историю и литературу. Однако, что же вы стоите? Садитесь! Будем пить чай, Иван Ильич. Или вино? Это очень хорошее вино, из старых запасов. А может, вы голодны? У меня есть жаркое, ещё тёплое. Одну минутку!

И прошествовала за дверь, что вела в кухню.

Саблин не знал, как себя вести. За весь день он лишь проглотил на ходу банку тушёнки с сухарями, молодой организм требовал пищи, но девушка стояла, изучающе разглядывая офицера, и садиться при ней было неловко.

Невольно он тоже рассматривал девушку. Высокая, почти вровень с ним, простое серое платье с белым воротничком не могло скрыть стройной спортивной фигуры. Русые волосы коротко острижены по последней суфражистской моде, чуть смуглая кожа. А глаза!..

Когда-то бабка Меланья, главная хлопотунья при подрастающем бариче, говорила про такие женские глаза: «Ну чисто спелые вишни». Ваня не понимал тогда этого выражения, для него вишня была лишь ягодой, что растёт на дереве. Её можно сорвать и съесть. Но сейчас, глядя в эту наливную, бархатистую, чуть хмельную черноту, он вспомнил слова старухи и подивился точности сравнения.

Но девушку, кажется, совершенно не заботила собственная привлекательность. Смотрела спокойно и уверенно. Спину держала абсолютно ровной, а подбородок – слегка вздёрнутым.

На платье, больше похожем на школьное, никаких украшений, за исключением броши – серебряного колечка с птицей в центре. Птичка распластала крылья, изогнула шею и раскрыла клюв, наверное пела. Или пыталась сказать что-то…

– Садитесь, господин офицер, – сказала Хелена, указывая на стул. Голос у неё был такой же уверенный, как и взгляд. – Тётя Ядзя сейчас принесёт поесть, она любит подкармливать русских офицеров.

Саблину послышалась ирония в словах девушки, но сказано было ровным голосом, без насмешки. Придраться не к чему.

Они сели к столу.

– Судя по нашивке, вы гренадер? – спросила Хелена без перехода. – Самый боевой отряд русского воинства. И много забот у гренадеров во Львове?

– Достаточно, – ответил Саблин. – Жизнь пока только налаживается, возникают вопросы…

– Какие, например? – неожиданно резко спросила мадемуазель Кравчикувна. – Какие проблемы может решать русская армия, вторгшись на чужую территорию?

– Почему же на чужую? – слегка опешил Саблин. – На этой земле проживают и русские, а украинцев мы считаем братьями.

– В гости к братьям на танках не ездят. И в доме друзей не ставят в углу пулемёт.

– Танки и пулемёты установлены для защиты, – твёрдо ответил поручик. – Быть может, вам, панна, хотелось бы, чтоб здесь всё стало немецким? С Польшей так и произошло, теперь это генерал-губернаторство, провинция Рейха.

– Галиция сама должна решать, с кем ей быть. Или не быть ни с кем.

– В современном мире полная независимость большая роскошь. Она по силам не всем…

– А сделать Галицию российской губернией – это вы называете независимостью?

– Почему нет? Империя способна защитить своих подданных. С другой стороны, имперская власть может стать надёжной опорой в самоуправлении…

– Бросьте, господин поручик! – запальчиво выкрикнула Хелена. – Вместо немецких бургомистров и польских управляющих придут русские воеводы. Вот и все братские отношения. Под строгим надзором кабинетов в Кремле!

– Я не знаю, от чьего имени вы сейчас говорите. – Саблин начал злиться. – Но при поляках – что, было лучше? Спросите об этом украинцев. Или евреев. Армян, белорусов, чехов.