Среди многих птиц Вожа выделял и больше других добывал каравайку [34] за красно-коричневые перья с металлическим блеском. Каравайки целыми стадами ночевали в уреме. Где их, как и фазанов, ловили петлями.

Васек же очарован более всего грузными бабами, у которых самое примечательное – огромный клюв. В клюве и зобу у них помещались рыбины хороших размеров. Часто охотникам сразу доставалась и птица, и рыба. Белые перья с желтоватым отливом этих птиц тоже пользовались спросом у купцов.

Стрелять из ружья и лука звероловы предпочитали не часто, только в особых случаях. Водоплавающих птиц они ловили силками. В землю на берегу вбивали колья, от них на воду тянули веревки с силками, которые плавали на поверхности воды. Изобильная дичь сама шла в руки.

На протяжении столетий число птиц не убывало. Их становилось меньше только там, где шла сплошная распашка земли или появлялся спрос на персидские яйца, как говорили скупщики, для мыловаренных заводов. Но в Диком поле о заводах и не слыхивали.

Пригодился звероловам и пес. Волчок оказался хорошим помощником. После выстрела он со всех четырех лап бросался в воду как-то очень радостно. Из серьезной большой собаки, похожей на волка, превращался в большого, но добросовестного щенка. Обратно он плыл, таща в зубах тушку птицы. Приносил птицу целой. Если долго не было выстрелов и работы, то скучал и поскуливал, глядя на недосягаемый полет.

Вскоре в походных мешках звероловов добычи оказалось достаточно. Особый доход сулили добытые розовые фламинго, по-местному краснокрылы, утки, а также дрофы и стрепеты и, как ни странно, мелкие пестрые птахи. Свой устойчивый покупатель среди горожан и иностранцев на небольших птиц, которых жители Поля почему-то называли вонючками.

Звероловы-промышленники брали головы, хвосты, крылья и шкурки птиц, все, что шло для украшений в угоду столичным и иноземным модницам и военным на султаны. Гренадеры, драгуны и другие кавалерийские части считали постыдным появиться в приличном обществе без парадного головного убора, украшенного птичьими перьями. Богатые охотники и учебные заведения в далеких городах охотно перекупали у купцов птичьи чучела.

Между делом звероловы добыли и нескольких бобров. Их огромные хатки из ветвей, камыша, глины и ила достигали внушительных размеров – по сажени в высоту и по пять в ширину. Бобров здесь больше, чем во всей России. Не случайно многие озера носят одно название – Бобровое.

Бобры на озерах отменных размеров, но лучший сезон для охоты на них еще не пришел. Потому звероловы удовлетворились малым числом добытых зверьков, оставив до осени. Время тоже торопило их.

Вожа уже подумывал о том, что пора возвращаться к Калачевым. Но случилось происшествие, которое задержало звероловов.

Среди камышей Вожа и Васек неожиданно увидели большую грациозную кошку. Шерсть бело-сероватого цвета с желтым отливом и черными пятнами на спине и боках; с длинным хвостом с черными кольцами.

– Юлбарс [35] , – выдохнул Вожа. Прежде он не встречал, но сразу узнал зверя, которого знакомые кочевники описывали и называли юлбарсом. – Его следы видел на Иргизе. Сюда юлбарс заходит очень редко. – Вот и свиделись.

Зверолов поднял ружье, но залюбовался красивой неземной, легкой, крадущейся походкой большой кошки. Несколько шагов, и хищник поднял в камышах кабанов. Юлбарс на спине огромного вепря – это не менее впечатляющее зрелище.

В короткой яростной схватке вепрь выглядел достойно. Он прикрыл семейство и ушел сам, хоть и пораненный. Юлбарс довольствовался молочным поросенком, с которым мгновенно скрылся в камышах.

– Хорош, – восхищенно сказал Вожа, проводив взглядом хищника.

Звероловы вернулись во временный стан около озера. В последний день охоты они обошли ранее расставленные капканы. Во время обхода обнаружили, что по их следам ходил юлбарс и выгрызал добычу из захлопнувшихся капканов.

– Он за нами охотится? – спросил Васек.

– Он с нами шуткует. Так просто не разойдемся. Устроим ему засаду.

Звероловы сели в засаду на плавуне саженях в двадцати от берега. На самарских озерах плавун – обычное дело. Мелкая озерная вода прогревается с ранней весны и дает рост многочисленным растениям, которые имеют корни на дне озера, а листья и цветы выпускают на поверхность воды. Постепенно одни растения отмирают и дают жизнь другим, а на поверхности озера образовывается плотная плавучая пленка. На пленку падают листья, мелкий мусор, перья птиц, мошка. Со временем на плавуне прорастают травы и даже мелкий кустарник и скрепляют плавучую массу так, что она выдерживает идущего человека.

Вот здесь звероловы воткнули колышки, набросили на них епанчи, сверху накидали камышей, и получилось что-то вроде маленького шатра. Укрылись и стали ждать.

Вожа достал из мешка кусок кожи, стянутый бечевкой в кулек. В кульке оказался деготь. Вожа велел Ваську намазать дегтем лицо и руки от комаров и мошки.

Прошел день, другой… Птицы к шатру привыкли и совсем не замечали. Они сновали над самой водой. Стон и хохот раздавались в воздухе с первыми лучами солнца. Всякая рыбина и малек, очутившиеся у поверхности воды, схватывались какой-либо птицей, оказавшейся проворнее других. И сразу начинались ссоры, крики, схватки. Случалось, птица теряла рыбешку и тут же на лету ее подхватывала другая, и гомонящий птичий клубок на некоторое время рассыпался…