В то утро я встал первым, опередив Полли и сыновей. Выйдя из дому – я всегда ходил на работу пешком, путь был недалек, – я остановился как вкопанный, не веря своим глазам. Возле нашего дома росла шестерка пальм, и вот на них-то сегодня утром красовался воздушный домик, которого накануне и в помине не было.

Нужно ли говорить, что я окаменел от изумления? Поверьте, домик был не чета обычным, какие строят для детишек или сооружают сами дети. Он выглядел так, словно явился прямиком из книги «Швейцарские Робинзоны» и нимало не походил на обычные дощатые площадки, вроде той, что я сам еще ребенком сколотил в развилке раскидистого дуба. Казалось, этот дом на пальмах вообще сделали без единого гвоздя. Кто-то умелой рукой соединил бамбук, веревки и тростник, и получилась настоящая мечта любого ребенка.

Я так и стоял, разинув рот, и тут из домика высунулась седовласая голова Джонса. Улыбнувшись до ушей, он сказал:

– Забирайся, составь мне компанию, – и протянул руку, чтобы помочь мне вскарабкаться по веревочной лестнице с бамбуковыми перекладинами. – Как думаешь, сынок, им понравится?

– Кому? – не понял я.

– Ребятишкам твоим, конечно! – рассмеялся Джонс. – Придется им по душе?

Я вскарабкался на крошечное крыльцо домика и воскликнул:

– Да они будут в полном восторге! Как вы это соорудили? И, главное, когда успели?!

– О, у меня времени было предостаточно, – довольно сказал Джонс. – К тому же мне помогали Клер и Скотт, а все материалы я купил по Интернету. Ты слышал про Интернет?

Я посмотрел на Джонса с подозрением, а он покатился со смеху, – я даже испугался, не свалится ли он с дерева.

– Помни, Энди, – сказал он наконец, – ты волен делать все, что пожелаешь. Можешь достичь всего, что хочешь. Ресурсы и возможности есть и будут всегда. И время тоже можно найти всегда, календарь тебе не враг. Когда тебе больше всего нужно совершить нечто великое в масштабах твоей жизни, главное, чтобы у тебя были идеи. А время и деньги – это лишь вопрос свежего взгляда, правильного подхода, нужной точки зрения.

Как бы там ни было, а я так и не узнал, когда Джонс умудрился соорудить домик на пальмах. Клер и Скотт, как оказалось позже, работали в фирме, поставлявшей необычные строительные материалы, например, компании «Дисней» и ей подобным. У них был в Интернете свой сайт. Но Клер и Скотт клялись, что они к этой затее с домиком отношения не имеют и клиента по имени Джонс у них никогда не было. Мои мальчишки, естественно, от домика на пальмах пришли в восторг. Они до сих пор каждый день играют в нем.

Примерно в то же время я осознал, до чего странно все время слышать истории о «встречах с Джонсом» от людей в нашем околотке, которые даже не подозревали, что я с ним знаком. Джонс, судя по всему, постепенно становился местной знаменитостью.

Где бы он ни появлялся, везде его репутация честного и мудрого человека, наделенного чувством юмора, собирала вокруг него толпу желающих задать вопросы и послушать ответы. Похоже, каждый слушатель извлекал из ответов Джонса свою пользу, получал возможность посмотреть на свои проблемы тем самым Свежим Взглядом, который проповедовал Джонс. И у всех этих людей открывалось второе дыхание, и они с новыми силами начинали жизнь с чистого листа. Доходили до меня слухи и о тех счастливцах, которым выпадал шанс пообщаться с Джонсом с глазу на глаз. И вот что удивительно: каждая подобная встреча казалась случайной и начиналась с таинственного, прямо-таки сверхъестественного стечения обстоятельств, благодаря которому Джонс появлялся в жизни того или иного человека в критический момент. Все истории напоминали мне мою встречу с Джонсом – в ту далекую ночь много лет назад, когда мы сидели под пирсом на пляже.

Казалось, Джонс в нашем городе теперь был у всех на устах. Как-то я проходил мимо здания какой-то конторы, на котором висел рекламный щит, и что же? Владелец конторы разместил на нем цитату из Джонса – огромными буквами, чтобы все видели. Там приводилась фраза, которую Джонс изрек, когда беседовал с несколькими слушателями о разрушениях, в последние несколько лет причиненных нашему побережью ураганами. Один знакомый уже успел пересказать мне его слова, да и жители города передавали их друг другу, но все равно одно дело пересказ, другое дело – те же слова крупным шрифтом на рекламном щите. Вот что он гласил:

Узнав, что Джонс побывал в одной из местных церквей, я рассмеялся (в какой именно – не скажу), и, когда священник спросил, есть ли у прихожан пожелания, о чем помолиться, Джонс встал и сказал: «Предлагаю помолиться о том, чтобы в этой церкви были улыбающиеся лица». Затем, – о, как это похоже на Джонса! – он добавил: «Думаю, многие бы возжаждали попасть в рай, если бы не боялись, что в раю будет так же, как в этом храме!»

Это было просто поразительно. Джонс всего-навсего сказал правду, и все без исключения приняли ее, распахнув свои души и проявив надлежащее чувство юмора. Похоже, в присутствии Джонса таяли даже самые отвердевшие сердца.

Генри Уоррен выехал из Атланты далеко за полночь и направился в сторону океана. Он катил через Монтгомери в молчании, не включая в машине ни радио, ни проигрыватель. Было уже почти пять утра, когда он свернул с 65-го шоссе и по Приморскому проезду двинулся в сторону пляжа. Генри было тридцать пять. Он был женат, но с женой виделся редко – не хватало времени. Совсем скоро ей предстояло произвести на свет их первенца. Жили Уоррены в Бакхеде, пригороде Атланты, в доме, который едва-едва могли себе позволить, – правда, у них имелась еще и скромная дачка-бунгало у самого океана.