Но и это еще не все. Здесь у нас своего рода клуб по интересам, тем более, что в соседнем доме помещается кафе «Пончик», а местный почтальон, Марк, постоянно бегает возвращается за новой порцией почты и вновь отправляется ее развозить. Вот и получается, что коллектив «Пакуй и посылай» всегда в курсе малейших местных новостей. Состав коллектива таков: хозяин заведения, Тед, седеющий мужчина в очках, – яркая личность; Линн, его правая рука, – парень с каштановыми волосами. Оба они – любимцы всего района. И оба радостно ответили на мое приветствие.

– Привет, Энди! – хором сказали они.

– Чем можем быть полезны? – поинтересовался Тед. – Или ты зашел полюбопытствовать, что новенького под солнцем?

– Второе, – усмехнулся я. – Просто шел на обед и заглянул поздороваться. Ну, и новости узнать тоже.

– В китайский ресторан идешь?

– Угу. А вы не прочь перекусить, может, присоединитесь?

– И рады бы, и живот подвело, да некогда нам – не до обеда. Но, кстати, несколько минут назад я видел в окно Джонса. Может, ты его еще нагонишь. Он ведь твой приятель?

– Хотелось бы мне так думать, – откликнулся я. – Я ему очень обязан, практически всей жизнью. А в какую сторону он направлялся?

– В сторону Дженни, – Тед махнул направо.

Тед подразумевал «Золотой дракон» – популярный в наших краях китайский ресторанчик, куда все стекались на обед. Заведовала им молодая азиатка, едва говорившая по-английски. Как правильно писалось ее имя по-китайски, мы все толком не уяснили, но произносила она его очень похоже на «Дженни». А потому все называли ее «Дженни», да и «Золотой дракон» чаще именовали просто «У Дженни».

Дженни – женщина очень проворная, она поспевает управляться с десятком дел сразу: принимает и разносит заказы, убирает со стола, накрывает на стол, подливает напитки, бегает к кассе, – и все это, прижав к уху радиотелефон и принимая ко всему прочему еще и заказы на вынос. Насколько нам известно, готовит тоже Дженни, потому что никому ни разу не удавалось увидеть, кого же она отчитывает на кухне! Единственный ее помощник – это кроткий мексиканец Абрахам. Его все обожают, поэтому он часто подсаживается к посетителям и развлекает их разговорами за трапезой. Имя Абрахама нас тоже повергает в удивление, – все-таки живем мы в южном штате, – и позволяет почувствовать себя либеральнее, чем мы есть на самом деле. У нас бытует шутка: где еще настоящий южанин может полакомиться китайской стряпней, болтая при этом с мексиканцем, который носит еврейское имя?

В ресторане по обеденному времени меня встретила обычная картина: тут был настоящий Ноев ковчег, потому что к Дженни ходили обедать самые разные люди, и строители, и «белые воротнички»-клерки, и пляжники-серфингисты, и пенсионеры. Яблоку негде было упасть. И, разумеется, Дженни сновала в битком набитом зале, привычно прижимая телефон к уху. Она приветливо помахала мне и указала на ближайший столик по правую руку, сразу за дверью. Как и все столики, он был отгорожен стенкой. Вообще-то он находился у меня прямо перед глазами, но я вошел с ярко освещенной улицы и глаза мои не сразу привыкли к сумраку, а потому я не сразу разглядел старика, который сидел за столиком – так близко, что мог бы ущипнуть меня за руку. Что он и сделал.

Я подскочил от неожиданности, а он расхохотался.

– Джонс! – воскликнул я.

Джонс встал и обнял меня.

– Так и думал, что встречу тебя тут, сынок, – сказал он.

Я постепенно привыкал к таким фразам, и все-таки при каждой встрече удивлялся им. Ведь, в конце концов, я выехал из дома всего четверть часа назад, не решив, где именно пообедать. Поэтому я – уже не в первый раз – попытался выяснить, как Джонс проделывает этот фокус. Я должен был узнать правду.

– Джонс! – взмолился я. – Ну откуда вы знали, что встретите меня именно здесь?

Он пожал плечами.

– Просто зашел и сел за столик. А через несколько минут… появился ты.

Видно, лицо у меня было совсем растерянное, потому что Джонс довольно хмыкнул.

Я заказал рис с жареными овощами и суп с водорослями. Джонс выбрал мясо в маринаде «терияки». Попивая колу, мы беседовали о моей семье и моем недавнем выступлении – я читал лекцию перед аудиторией в несколько тысяч слушателей-бизнесменов, и Джонс, похоже, удивился, когда я упомянул, что рассказывал им о нем.

– Не ахти какая интересная тема, – скривился он.

Ответить я не успел, потому что к нашему столику подошла Дженни и внезапно упала перед Джонсом на колени. В замешательстве и смущении смотрел я, как она схватила его руку в свои, и быстро, приглушенно заговорила с ним на своем родном языке. В шуме и гаме ресторана было ни слова не разобрать. Джонс наклонился к ней, слушал и кивал.

– Это есть честь, которую я не забыть никогда, Чань, – добавила она на ломаном английском, снова поклонилась и вернулась к работе.