После Нехо в Египте царствовал Псаммис, после Псаммиса Априс, а после Априса Амасис. Этот Амасис был человеком низкого рода, в молодости промышлял воровством и обманом, но царь из него получился едва ли не лучше всех.

Амасис был на службе у царя Априса. Против Априса поднялось восстание. Априс послал Амасиса уговорить повстанцев сложить оружие. Повстанцы знали, что Амасис родом из народа. Они приветствовали его и провозгласили царем. Априс послал гонца к Амасису с приказом немедленно явиться к ответу. Амасис ответил гонцу: «Передай: явлюсь, и не один!»

Априс был разбит в бою, Амасис стал царем. Первое время египтяне его ни во что не ставили, потому что он был не царского рода. Тогда Амасис сделал вот что. У него была золотая лохань, в которой на пирах во дворце застольники мыли ноги. Лохань эту он велел разломать и из кусков ее отлить золотую статую бога. Статую поставили на площади, и все ее благоговейно почитали. «Смотрите, — сказал тогда Амасис, — такова и моя судьба: сперва вы меня попирали ногами, а теперь пришла пора, чтобы все вы передо мной преклонялись».

Жил Амасис не по-царски: с утра он занимался делами, а вечером, вместо того чтобы чинно пировать, пил, веселился и дурачился с друзьями. «Не к лицу это царю!» — говорили ему придворные. Амасис отвечал: «Каждый стрелок из лука знает: нельзя держать лук всегда натянутым — или тетива лопнет, или лук сломается. Так и с человеком: нельзя заниматься делами все время — или отупеешь, или сойдешь с ума. Надо уметь на время ослаблять тетиву».

Когда Амасис был еще вором, его часто ловили, а он отпирался; тогда обокраденные тащили его к оракулам, и оракулы то признавали, а то и не признавали его вором. Когда Амасис стал царем, он объявил все оракулы, обличавшие его, правдивыми, а все, оправдывавшие его, — лживыми; первые он чтил и одарял богатыми пожертвованиями, вторые ни во что не ставил и никогда не обращался к ним.

Египет при Амасисе процветал и благоденствовал. Амасис издал такой замечательный закон: всякий египтянин должен раз в год докладывать начальнику своего округа, на какие средства он живет; кто не сможет в этом отчитаться, того казнят смертью. Закон этот у него заимствовали даже афиняне — «безукоризненный закон, и афиняне должны бы соблюдать его вовеки!» — восклицает Геродот.

На этого-то Амасиса и собрался в поход персидский царь Камбис.

Персидский царь Камбис, сын Кира, попросил у египетского царя Амасиса в жены его дочь.

Пожалуй, Амасис и согласился бы отдать за Камбиса дочь, если бы надеялся, что дети от этого брака будут персидскими царями. Но он знал: никогда не потерпят персы, чтобы над ними правили дети чужеземки. Поэтому ему было жаль отдавать дочь на чужбину. Амасис вспомнил, что у свергнутого им царя Априса тоже была дочь. Он одел эту девушку по-царски и отправил к Камбису как собственную дочь.

Но в первую же ночь невеста сказала Камбису: «Ты думаешь, царь, что я дочь Амасиса, а я — дочь Априса. Амасис моего отца низвергнул и убил, а тебя обманул. Отомсти Амасису за себя и за меня!»

Тогда Камбис собрал войска и пошел на Египет войной.

Путь в Египет был опасен. Он лежал через безводную пустыню. По пустыне кочевали арабы. Камбис попросил помощи у арабского царя. Арабский царь согласился и заключил с Камбисом договор.

Договоры у арабов заключаются так. Двое договаривающихся становятся рядом, перед ними кладут семь камней. Третий человек каменным ножом разрезает руку одному и другому, вырывает клок шерсти из одежды у одного и у другого и намазывает все семь камней сперва кровью одного, потом другого. Арабы соблюдают такие договоры вернее, чем какой-либо другой народ.

Камбис пошел через пустыню. Арабы подвозили на верблюдах воду для его войска, и переход был благополучен. Камбис вступил в Египет. Царя Амасиса уже не было в живых; против Камбиса выступил его сын Псамменит. Камбис разгромил его войско и взял его в плен.

Геродот сам видел поле этого боя и на нем две огромные груды костей — с одной стороны персов, с другой стороны египтян. Черепа персов были хрупкие и ломкие, черепа египтян — такие твердые, что не разбить и камнем. Объясняли это так: египтяне с детства бреют головы, и черепа их грубеют от солнца, персы же носят длинные волосы и войлочные колпаки, и черепа их поэтому мягкие.

Камбис посадил плененного царя Псамменита на холм и приказал прогнать перед холмом всю толпу пленных, которых персы уводили в рабство. Шли, крича и причитая, девушки, впереди них была дочь царя. Царь смотрел сухими глазами. Шли с веревками на шее юноши, впереди них был сын царя. Царь смотрел, не изменяясь в лице. Но когда погнали пожилых людей и среди них царь увидел одного своего друга, старика, спотыкающегося и подгоняемого копьями солдат, тогда царь громко зарыдал и стал бить себя по голове. «Почему ты не плакал при виде дочери и сына, а плачешь при виде чужого человека?» — спросил его Камбис. «Потому что собственное мое горе слишком велико, чтобы его оплакивать, а горе моего друга достойно самых горьких слез», — отвечал Псамменит. Камбис был тронут таким ответом и приказал, чтобы персы относились к Псаммениту с почтением и не делали ему ничего дурного.