Элиэзер Бен-Йеѓуда – главная фигура в одном из малоизвестных чудес двадцатого века – возрождении иврита в качестве живого языка.

Сегодня как бы само собой разумеется, что иврит – официальный язык Израиля. Однако немногим более сотни лет назад никто не пользовался ивритом в повседневном быту. Восточноевропейские евреи обычно говорят на идише, некоторые евреи-сефарды – на ладино, а большинство евреев – на языке страны своего проживания. Конечно, еврейские молитвы звучат на иврите, но никто не разговаривал на иврите. Бывало, что грамотный еврей, посетив далекую страну и не зная языка местных евреев, мог кое-как объясниться на иврите. Вот и все. Иврит был чем-то вроде латыни и многих других языков: некогда широко распространенный, как разговорный он явно умер. Еще не было случая, чтобы «мертвый язык» воскрес.

Элиэзер Бен-Йеѓуда был «помешан» на возрождении иврита. Когда он и его жена прибыли в Эрец-Исраэль, они приняли обет: говорить в семье только на иврите. Это было не так уж просто в те времена, когда в иврите не было слов для выражения самых элементарных вещей. Словарь иврита богат словами, относящимися к философии и обрядам, некогда совершавшимся в Храме. Но что касается таких понятий, как «солдат», «газета», «зубная паста», «огнетушитель»… Но Бен-Йеѓуда уже в 1880 г. настаивал: «Чтобы иметь свою собственную землю и политическую жизнь… мы должны иметь язык иврит, на котором мы сможем говорить обо всех сферах жизни».

Главным делом его жизни стало издание современного словаря иврита. Составляя его, он образовал сотни новых слов. Бен-Йеѓуда был вполне подготовлен для этого; он не был религиозным, но за его спиной была йешива, и в детстве он потратил не один год на изучение текстов на иврите. Самоучка, он оказался весьма талантливым лингвистом. Задача, которую он выполнил, обескуражила бы кого угодно (и вряд ли была кому-либо еще по плечу). Когда он приступал к осуществлению своего замысла, в иврите даже не было слова «словарь»; обычно говорилось сефер милим, буквально означающее «книга слов». Бен-Йеѓуда пошел иным путем: взял за основу слово мила («слово») и образовал от него милон («словарь»), один из его первых вкладов в современный иврит. На иврите не было соответствующего обозначения и для солдата, лишь архаическое выражение иш-цава («человек из войска»). Бен-Йеѓуда образовал слово хаяль и даже снабдил его женским родом (хаелет), что стало популярным термином полвека спустя, когда в израильскую армию стали призывать женщин. Не было и слова для обозначения газеты; Бен-Йеѓуда взял слово, означающее «время», эт, и образовал новое – итон. Если вы хотите, чтобы вас помнили, говорит пословица, сделайте превосходно хоть одну вещь. Элиэзер Бен-Йеѓуда знал в своей жизни и иные увлечения – он был одним из первых сторонников сионизма, – но среди правоверных евреев сегодня он известен всего из-за одной вещи – возрождения языка иврит.

В отличие от английского «иммигрант» понятие алия (слово, означающее «поехать жить в Израиль») не нейтрально. Алия буквально означает «подниматься», «восходить»; подразумевается, стало быть, моральное и духовное превосходство проживания в Израиле перед любой иной страной. Согласно древнему закону, если состоящие в браке мужчина или женщина хотят совершить алию, а другой супруг возражает, то желающий выехать в Эрец-Исраэль может требовать развода (Мишна, трактат Ктубот, 13:11).

Покидающий Израиль соответственно удостаивается более резкого, чем «эмигрант», термина: йоред, что значит «спускающийся вниз», «идущий под гору».

Основы еврейского государства заложены в основном очень маленькой группой добровольцев – восточноевропейскими евреями, прибывшими в Эрец-Исраэль в первой четверти XX в. В то время им тоже угрожал антисемитизм. Их алия была добровольной, так как они имели возможность эмигрировать куда-либо еще; ведь подавляющее большинство их собратьев покидало Восточную Европу ради Соединенных Штатов или Западной Европы.

Еврейских поселенцев, которые мигрировали в сельские районы Палестины, называли халуцим (ед. ч. – халуц), что означает «пионеры».

Халуцим имели со своими сородичами из гетто больших американских городов меньше общего, чем с ковбоями, колонизовавшими американский Дикий Запад. Халуцим создавали кибуцы и мошавы в мало населенных евреями местах Эрец-Исраэль. Их тяжелейшим трудом созданы фермы в районах былых малярийных болот; причем поселенцы постоянно подвергались и нападениям арабов. Сегодня в Израиле слово «халуц» звучит как большой комплимент.

Кибуцы (коллективные сельскохозяйственные поселения) – пожалуй, самая известная особенность израильской жизни. Всего три процента израильтян живет в кибуцах, однако их значение для Израиля непропорционально высоко в сравнении с долей их населения.

Первый кибуц, Дегания, основан еврейскими поселенцами в 1910 г., за 38 лет до того, как на свет появилось Государство Израиль. Кстати, первый ребенок, родившийся в Дегании, – это будущий военный герой Моше Даян. Еврейские иммигранты в лучшем случае имели слабое представление о сельском хозяйстве: ведь в России, откуда происходят первые сионисты-поселенцы, евреям вообще не разрешалось владение землей. Твердый принцип сионистской идеологии состоял в том, что евреи не достигнут суверенитета до тех пор, пока не научатся работать на земле. Так как среди вновь прибывающих поселенцев было немало социалистов, они выступали против частного фермерства в пользу совместных владений землей, ее обработки и вообще жизни в коммуне.

Каждый из более чем трехсот кибуцев, созданных после Дегании, строился на той же экономической модели. Земля, сельскохозяйственные орудия и дома – все принадлежало кибуцам. Словом, кибуцы – это коммунистическое общество, и, думается мне, единственное коммунистическое общество, в действительности руководствующееся принципом «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Кибуцы вместе с тем отличает от прочих коммун то, что все их члены объединились на добровольной основе. Члены кибуца, кибуцники, пожелавшие уехать, получают свою долю за все годы их труда, что позволяет при желании устроиться на новом месте и начать новую жизнь.