Я села и аккуратно обхватила его за плечи. Артур замолчал, потом снова заговорил.

– Жизнь стала для меня дороже свободы. Я не знаю, есть ли у меня предел, есть ли что-то, что заставит отказаться от жизни, заставит выбрать неподчинение и смерть. Я не знаю. Не ощущаю этих границ.

Артур снова замолчал, посмотрел на меня, отвернулся, продолжил:

– Вик, умом я понимаю, что ты не Айша, что ты другая, но первые реакции.... Ничего с собой поделать не могу. Знаю, не прав.

– Артур, тебе время нужно.

– В общем, ты про приказ спросила. Да, я бы подчинился и сделал всё, что ты захотела, потому что тебе достаточно выразить согласие, и я буду полностью во власти Айши.

Артур вскочил и чуть ли не бегом скрылся в ванной. Бедный мой.

Когда он вышел, я уже лежала.

– Артур, я больше ничего не упустила? Какие-нибудь ещё наклейки и опознавательные знаки?

– Больше ничего, - он лёг рядом. Зря я решила, что кровать маленькая. Каждый лежал на спине, и между нами ещё оставалось пространство в пару сантиметров. Я поправила одеяло и закрыла глаза:

– Спокойной ночи, Артур.

– Спокойной, не как в спальнике.

Я невольно улыбнулась. Так и лежала с закрытыми глазами, сон не шёл, было приятно, что я больше не одна. Какими бы мотивами Артур ни руководствовался, цели у нас общие, прорвёмся, научимся быть партнёрами, даже друзьями. У меня, возможно, восстановится магия. Всё хорошо. Отметила, как меняется у Артура дыхание: из размеренного становится частым, поверхностным. Он застонал, дёрнулся.

– Артур!
– я потрясла его за плечо, - Артур!

Он резко сел, распахнув глаза.

– Опять кошмары?

– Кажется, - кивнул, провёл ладонью по лицу, - Вик, ты, думаю, права. Мне к себе стоит пойти. Буду тебе тут мешать только.

– Ещё чего. Ложись. Хочешь, что-нибудь расскажу?

– Нет уж, спать давай.

– Давай.

Артур довольно быстро заснул повторно. А ко мне сон по-прежнему не шёл. Дикое напряжение, в котором я жила с того момента, как узнала, что Артура схватили отступило, когда я утром, сидя в кресле рядом со спящим магом, окончательно осознала, что всё получилось. Но физического выхода это напряжение так и не нашло. Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Это не было истерикой, чувствовала я себя абсолютно спокойно, но сделать ничего не могла, слёзы потекли по щекам, организм решал проблему стресса по-своему.

Я повернулась на бок, чтобы не помешать Артуру, в какой-то момент тихо всхлипнула.

– Вика, ты плачешь?
– неожиданно спросил Артур с неподдельной заботой.

– Не обращай внимания, всё хорошо.

– Как не обращать?

– Артур, всё хорошо, честное слово. Просто устала дико, вот и....

– Вика, можно я тебя обниму?

– Поцарапаешься.

Артур придвинулся ко мне, его рука легла мне на плечо поверх одеяла.

– Спи, Вик.

Сколько-то слёзы продолжали течь, я заснула.

Утром первый момент я не поняла, что за странное ощущение тяжести. Артур так и не отпустил меня за ночь, я улыбнулась и попыталась осторожно высвободиться из-под его руки, чтобы не разбудить, но, оказалось, Артур не спал.

– Доброе утро.

– Доброе.

Я развернулась на спину.

– Полежишь ещё? Скажу горничной, чтоб подавала завтрак.

– Скажи.

Артур ненадолго выглянул в коридор, потом скрылся в ванной. Горничная пришла с подносом почти сразу.

– Доброе утро, госпожа глава рода.

– Доброе утро, - я так и не выяснила, как её зовут. Что-то много ошибок я себе позволять стала. Надо сказать Артуру, чтобы выяснил, а то неудобно. Девушка немного замялась:

– Госпожа, горничная госпожи главы рода Тильян провела ночь в кресле напротив вашей спальни по распоряжению её хозяйки.

– Спасибо, дорогая.

Девушка улыбнулась и вышла. Что же, могу подарить Миле слюнявчик, так как ничего кроме поглазеть и пооблизываться ей не светит.

Артур появился из ванной. Надо раздобыть ему рубашку.

– Эй, ты оцарапался!

Не слабо при чём.

– Мелочи. Ты сначала умываешься или мы едим?

Переводим тему?

– Умоюсь.

И переоденусь. У меня про запас шаровары и топ в сумке.

– Вик, - позвал Артур, когда я вышла, - Перед Милой придётся тоже поиграть.

– А не перетопчется она без спектакля?

– Вик, пойми. Им только повод дай. Тебя вполне могут обвинить в покушении на Закон, и нам обоим конец.

– Это реально?
– мне сразу не по себе стало.