Шрифт:
– Я бы хотел поговорить, осознавали ли вы, что делали, когда так быстро обручились, ведь вы так молоды.
Я уселась, подогнув под себя ноги.
– Я так и думала, что ты заговоришь об этом.
– Да, думаю, теперь я понимаю ваши чувства, - он посмотрел на меня, взгляд его серых глаз был мягким и внимательным.
– Вы выражаете свою привязанность гораздо лучше, чем я в свое время. Самое большее, что я мог произнести, это - «Я люблю тебя», а этого было похоже недостаточно.
Я видела, что он думал в этот момент о моей маме. Я знала, что ему должно быть очень трудно сейчас, когда я сижу перед ним и так похожа на нее.
– Гидеон тоже считает, что этих слов недостаточно.
Я посмотрела на свои кольца. Одно из них Гидеон дал мне, чтобы выразить свою потребность быть со мной, а другое - символ его обязательства передо мной и дань прошлому, когда он в последний раз чувствовал себя любимым.
– И он показывает мне это. Все время.
– Я разговаривал с ним пару раз, - папа сделал паузу, - мне необходимо постоянно себе напоминать, что ему нет еще даже тридцати.
Это заставило меня улыбнуться.
– Да, он очень сдержанный.
– И его очень трудно прочесть.
Моя улыбка стала еще шире.
– Он игрок в покер. Но он полностью отвечает за свои слова.
Я безоговорочно верила Гидеону. Он всегда говорил мне правду. Проблема была в том, что было много того, о чем он умалчивал.
– И он хочет жениться на моей дочери.
Я взглянула на папу.
– Ты дал ему свое благословение.
– Он сказал, что всегда будет заботиться о тебе. Пообещал, что ты будешь с ним в безопасности и счастлива.
Отец смотрел через улицу на припаркованный «мерседес».
– Я до сих пор не знаю, почему верю ему, несмотря на то, что он хочет занять мое место в твоей жизни. И то, что он обещал сначала подождать, прежде чем спросить тебя, совсем не помогает.
– Он просто не смог сдержаться, пап. Не держи на него зла. Он слишком сильно меня любит.
Он снова посмотрел на меня.
– Мне не показалось, что ты счастлива, когда разговаривала с ним по телефону.
– Да. Во мне говорили отчаяние и неуверенность, - вздохнула я.
– Я люблю его, как сумасшедшая, и ненавижу это чувство потребности в нем. Мы должны быть сбалансированы в наших отношениях. Равны.
– Хорошая цель. Не отступай от нее. А он хочет того же?
– Он хочет, чтобы мы были вместе. Во всех смыслах. Но он уже создал себе репутацию и империю, а я хочу построить свою. Не обязательно империю, но репутацию - наверняка.
– Ты говорила с ним об этом?
– О, да, - я скривилась, - он считает, что миссис Кросс, безусловно, должна играть за команду Кросс. И я понимаю его точку зрения.
– Приятно слышать, что ты так думаешь…, - папа остановился.
– Но?
– Но это может стать большой проблемой, не так ли?
Мне нравилось, как папа разговаривал со мной. Он не пытался ничего выпытать, не навязывал свое мнение и не осуждал меня. Он всегда был таким.
– Да. Не думаю, что из-за этого мы расстанемся, но это может вызвать в конечном итоге проблемы. Он не привык не получать того, чего хочет.
– Тогда ты для него - прекрасная партия.
– Он тоже так думает, - я пожала плечами.
– Проблема не в Гидеоне. Проблема во мне. Он через многое прошел в своей жизни и сам со всем справлялся. Я больше не хочу, чтобы он преодолевал трудности в одиночку. Я хочу, чтобы он чувствовал, что мы партнеры, чувствовал мою поддержку. Это тяжело донести до него, особенно когда я сама требую от него своей независимости.
– Ты очень на меня похожа, - заметил папа с мягкой улыбкой, при этом он был так красив, что мое сердце наполнилось гордостью.
– Вы поладите друг с другом. Он хороший человек, с прекрасным сердцем. Он ради меня готов на все, пап.
Даже убить .
Эта мысль вызвала во мне приступ тошноты. Слишком реальна была вероятность, что Гидеону придется отвечать за смерть Натана. Я не могла позволить, чтобы с ним что-нибудь случилось.
– Позволит ли он мне оплатить свадьбу?
– папа издал смешок.
– Думаю, правильнее будет спросить, как сильно будет спорить со мной твоя мать.
– Папа...
– мне сжало грудь.
После споров об оплате моего обучения в колледже, я понимала, что, мягко говоря, папе нужно подтянуть пояс ради меня и существенно сократить свои финансовые расходы. Для него это было делом чести, а он был очень гордый человек.
– Я не знаю, что сказать, кроме как спасибо.
Он слегка улыбнулся мне, и я поняла, что он хочет, чтобы я отнеслась к нему с пониманием.
– У меня около пятидесяти тысяч. Я знаю, что это не очень много…
Я взяла его за руку.