Андрея проводили к Биргеру. В пути отдыхали довольно, и вдруг именно теперь, поднимаясь по ступенькам внутренней деревянной лестницы, Андрей почувствовал, как далеко он от всех своих родных мест, и детских, и юношеских, и как утомил его дальний путь…

Ярл Биргер сразу показался ему на кого-то похожим… Высокий, худой, сильный… и лицо смуглое… и нос орлиный… Митус!.. Певец славутный при Данииле Романовиче… Шапка была меховая с пером орлиным — торчком. Андрей уже стоял на пороге и первым обнажил голову. Тогда снял шапку и ярл. Волосы были прямые— вдоль щек впалых и — на лоб — темные, с проседью… А почти такие ведь были у отца Андреева, у Ярослава-Феодора… А глаза Биргер имел тоже темные, живые и жестокие… На темный кожаный нагрудник свешивалась цепь золотая с ковчежцем золотым… Что в этом ковчежце было? Печать? Или частица святых мощей?.. Так и не довелось Андрею узнать…

— Вот он, маленький конунг, чья доблесть решила исход озерной битвы! — Голос Биргера жесткий был, чуть с провизгом…

Андрей почувствовал невольную гордость от этой внезапной похвалы. С возрастом он все менее верил в свою значимость в битве на Чудском озере. Но вот оказывается, в Свейской земле помнят его детскую храбрость…

Ярл сел за стол и сделал знак Андрею сесть запросто напротив. Слуга, которого Андрей не заметил, выбежал из горницы, затопотал по ступенькам вниз и тотчас возвратился с кушаньем самым простым, принес хлеб, овсяную кашу и брагу… Биргер указал гостю на угощение и сам прикусил темный ноздреватый хлебный ломоть…

Андрей взял деревянную ложку и тоже начал есть…

Ему казалось, что при взгляде на шрам на лине Биргера его будет разбирать смех ребяческий и придется этот смех глотать, подавлять… В конце-то концов, ведь этот шрам получен в честном поединке, в лицо удар — не в спину!..

Андрей поднял голову от миски деревянной…

На лице ярла не было шрама!.. Никакого, даже самого малого… И Андрей уже и не понимал, увидел он это сразу или только сейчас приметил…

Запекшиеся темные губы ярла раздвинулись в улыбке жесткой, обнажились темные желтые зубы с провалами-щербинами…

— Что глядит маленький конунг? — спросил ярл глуховато. — Или ищет мету, оставленную на лице моем братом его Александром? — Андрей смутился такому отгадыванию его мыслей, а Биргер продолжал: — Но такой воин еще не родился, который мог бы оставить мету на лице старого Биргера! И это еще не все! Знаешь ли, маленький конунг, почему не может быть Александровой меты на моем лице?

Андрей смущенно покачал головой, не решаясь говорить. Ярл перегнулся к нему через стол.

— А потому, что меня и не было в той битве. Дружины свейские вел Ульф Фаси! Но и его лицо Александр твой не метил!..

В сознании Андрея поспешно понеслись мысли о странности человеческого убеждения в истинности того, чего и вовсе не было…

— А была ли сама эта победа Александра? — вырвалось вдруг… И тотчас подумал, что Биргер может счесть подобный вопрос обидным… Но сказанного не воротишь…

— Ты не глуп и не насмешлив, ты всего лишь простодушен, — хрипло молвил ярл. — Да, победа Александра была, но я невысоко ставлю эту победу…

Андрей не мог понять, какое впечатление производит на Биргера… Простодушен? Это осуждение? Но ярл Биргер многое знает. Знает, что рассказывают с подачи Александра о Невской битве… И неужели Биргер ожидал найти в Андрее человека, изощренного в придворных кознях и хитростях? Конечно нет!.. Но не слишком Ли простодушным кажется ему Андрей?..

Однако в этот вечер Андрею довелось еще один раз сконфузиться. Все-таки он прибыл сюда просить убежища, он просто бежал! И едва ли имело смысл держаться с ярлом как равный с равным. Андрей решил показать вежество и сказал, что помнит о предке своем, киевском князе Ярославе, прозванном Мудрым, который был женат на Ингигерде, дочери свейского короля… Далее он заговорил о первом свейском святом короле, который жил в Киеве, при дворе Ярослава… Андрей увидел улыбку Биргера, подумал, что путает что-то, и замолчал…

— Кто же все это рассказал маленькому конунгу?

Андрей отвечал смущенно, что кое-что узнал еще на Руси, а ныне рассказывал ему Хайнрих Изинбиргир…

— Этот старый болтун?

Андрей смутился еще более, он не хотел оскорблять неведомого ему деда своего друга…

— Я знаю только молодого Изинбиргира…

— Ежели хочешь узнать о свейских королях, спрашивай коренных насельников, а не наемников немецких!..

Ярл объяснил Андрею, что Хайнрих спутал двух Олавов — свейского, отца Ингигерды, и норвежского, жившего при дворе Ярослава; святыми почитались оба…

Андрей подметил, что, говоря о своих владениях, Биргер говорит лишь о свеях, йотов не упоминает вовсе. Но сам-то он йот! Однако, стало быть, не следует при нем поминать йотов… И это «маленький конунг» — Андрею, возрастному, бывшему великим князем Владимирским, — и ласка и пренебрежение…

Остается лишь терпеть… Андрей чувствовал, что повлиять на этого человека никак не сможет. Конечно, заговорит о помощи, о возможном походе свейского войска на Александра, в помощь Андрею… Но не сейчас, не сейчас…