Только тогда у нас создаются условия для осознания своего физического тела и содержимого собственной психики. Только тогда мы можем войти в контакт с психосоматическими проекциями блокировок нашего тонкого тела. Только тогда начинается подлинное духовное развитие, начинается настоящая и достойная жизнь. Если это понято и регулярная практика медитации-самонаблюдения вошла в вашу жизнь — тогда вы сможете вносить это главное в любое дело, которым вы занимаетесь и придать этому делу подлинный духовный смысл.

Таким образом, медитация, будучи недеянием, является тем могучим корнем, из которого растут все достойные, полноценные, жизнесообразные и высокопродуктивные деяния.

В наше время широко распространено мнение о том, что медитация и молитва по своей сути представляют собой одно и то же. Нет ничего более далёкого от истины. Особенно ярким и драматическим является отличие молитвы от медитации-осознания.

На самом деле, молитва — это не соединение с высшей духовной реальностью, а всего лишь с религиозной виртуальностью, с продукцией собственного воображения. Во время молитвы происходит уход в эту виртуальность с одновременным ослаблением связей с реальностью. При этом резко ослабляется осознанность по отношению к собственному физическому телу и психоэмоциональному состоянию. Ухудшается также осознание окружающей действительности и своей жизненной ситуации.

Между тем, именно полноценное осознание как самого себя, так и окружающего мира является главным условием духовного развития. В этом и заключается основное различие между молитвой и медитацией.

Итак, медитация-самонаблюдение представляет собою непревзойдённый метод информационного развития и обретения интуитивной мудрости-праджни. Однако значит ли это, что метод самонаблюдения является самодостаточным, что он является своего рода духовной панацеей? Ни в коем случае. Практика самосозерцания, как изолированного и самодостаточного метода, будет несбалансированной, а следовательно, ущербной. Она приведёт к очень сильному информационному развитию (и это замечательно!), но, увы — за счёт энергетического. Практика самонаблюдения, давая человеку спокойствие и мудрость, снимая агрессивность и избыточную «воспаленность», тем не менее, не способна решить такие проблемы как сниженная работоспособность, вялость, ленивость, общее снижение жизненного тонуса (астения); далее, такие эмоциональные проблемы, как тоска, печаль, уныние, слезливость, пессимистический настрой на жизнь (депрессия).

Более того, практика самонаблюдения, не уравновешенная дополнительными методами, усугубляет астению и депрессию, приводит к угнетению иммунной системы и общему снижению жизнеспособности. Информационные аспекты развиваются за счёт энергетических.

Вот почему базовая практика Южного буддизма-Сатипаттхана очень редко приводит к подлинному духовному преображению, к тому, что буддисты называют «полным и окончательным просветлением». Изолированное, чисто информационное развитие, не подкреплённое энергетизирующими практиками — это методический тупик, как правило приводящий практикующего в непролазное болото астении и депрессии. Как сказано царём Соломоном, «В великой мудрости много печали».

Вот почему совершенно необходима дополнительная активизирующая практика, направленная на энергетическое развитие и уравновешивающая влияние медитации-самонаблюдения. В качестве такой практики могут быть использованы медитация пространственного осознания, пранаяма (дыхание), а также определённые формы медитации-сосредоточения, такие, например, как медитации на Дань-Тяне. Кроме того, грамотная методика занятий в обязательном порядке включает в себя как статические, так и динамические методы практики (гимнастические комплексы). Более подробно обо всём этом будет рассказано в последующих разделах данной книги.

Этот медитативный метод коренным образом отличается от самонаблюдения, прежде всего тем, что сознание практикующего направляется не на внутренний мир, а на мир внешний. Другими словами, самонаблюдение является медитацией интровертированного типа, тогда как присутствие — медитацией экстравертированного типа.

В наше время распространено представление о медитации исключительно как об интровертированном процессе, как о поиске Высшего внутри себя. Считается, что истинный йогин — это тот, кто отвернулся от внешнего мира и полностью обратился к миру внутреннему. На самом деле такой подход представляет собою разновидность познавательной двойственности. В силу своей однобокости он является ущербным и не обеспечивает сбалансированного развития. Медитация-самонаблюдение приводит к замечательному информационному развитию, но не может обеспечить полноценное энергетическое развитие. Самонаблюдение — это непревзойдённый путь обретения Мудрости, но не обретения Жизни. Для энергетического же развития, для того, что я называю обретением Жизни, требуется уже иной метод, каковым и является медитация-присутствие, она же — медитация пространственного осознания.

Таким образом, согласно концепции моей школы, тот, кто практикует медитацию-самонаблюдение, должен также практиковать и медитацию-присутствие. Только тогда Путь обретает устойчивость и цельность. Односторонняя же практика приведёт либо к бессильной мудрости, в которой, как сказал древний мудрец, «много печали», либо к дурной и неразумной силе. Только параллельная практика того и другого метода может обеспечить сбалансированное развитие информационных и энергетических параметров человека.

В апокрифическом Евангелии от Фомы читаем: «Иисус сказал:

— Почему вы моете внутри чаши и не понимаете, что тот, кто сделал внутреннюю часть, сделал также и внешнюю часть?»

Медитация-присутствие (медитация пространственного осознания) есть непревзойдённый путь обретения Жизни. Но что такое «обретение Жизни»? Что под этим имеется в виду? Ответ — сама простота. Речь идёт именно об этом — о наполненности человека жизненной энергией. Полнота жизненных сил проявляется в эмоциональной яркости, высокой активности и работоспособности, в избытке творческих сил, в лёгкости на подъём, радостном энтузиазме и оптимизме. Высокий уровень энергонаполненности также проявляется в особом качестве восприятия всего окружающего, своеобразном чувстве новизны, яркости и свежести. Все эти замечательные вещи в наибольшей степени характерны для детского и юношеского возраста — периода, когда жизненная энергия человека достигает своего максимума. Это то самое «золотое времечко», «когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли». [46]