Борман не проявил никакого интереса к кончине Геббельса. Гюнтер Швегерман, адъютант Геббельса, облил тела рейхсканцлера и его жены бензином и поджег. Пока кремировали супругов, Борман уже пробирался в другой бункер, находившийся под новым зданием рейхсканцелярии. Побег должен был состояться отсюда, поскольку полковник СС Гюнше решил взорвать бункер фюрера.

Эрих Кемпка, Артур Аксман и сотни других лиц пытались спастись до того, как Борман предпринял попытку бегства в 1.30 ночи. Вместе с Борманом были доктор Штумпфеггер, Вернер Науман и Гюнтер Швегерман.

В то время Борману было сорок пять лет. Несмотря на то, что он долго пробыл в бункере, он сохранял завидное здоровье, которое позволяло ему работать круглые сутки. На левом виске у него была большая родинка и заметный шрам над левой бровью, но, тем не менее, его внешность была весьма заурядной. У него были здоровые и крепкие, без изъянов, зубы, по которым его можно было бы опознать. Само собой, ни русские солдаты, ни даже гражданские немцы не смогли бы узнать его по внешнему виду, так как он всегда предпочитал работать в тени.

Борман не сменил одежды и остался в мундире генерал-лейтенанта СС и кожаном плаще, в одном из карманов которого находилась последняя копия завещания, по которому он был назначен душеприказчиком, а в другом кармане, по всей видимости, лежала капсула с ядом.

Фройляйн Крюгер случайно столкнулась с Борманом перед его уходом. «Ну, что ж, до свидания, — сказал Борман своей последней секретарше. — Хотя это маловероятно, но я попытаюсь прорваться. Очень возможно, что это мне не удастся».

Борман направился к станции метро. Позади него все еще горел погребальный костер доктора Геббельса, а пламя, которое практически уничтожило тело фюрера, уже погасло.

Борман появился из глубины станции метро «Фридрихштрассе» около двух часов ночи. За время войны он ни разу не был на передовой. Более четырех месяцев он также не покидал замкнутого мира рейхсканцелярии. Сейчас он внезапно оказался в самом центре вихря войны.

Сотни беженцев, пребывая в полнейшей апатии, теснились на ступенях лестниц и платформах станции метро, когда он вышел в ночь, чтобы увидеть скелеты зданий по обе стороны длинной Фридрихштрассе. В Берлине не было электричества, но свет от пылающих в огне домов во всех районах Берлина озарял небо. Борман слышал беспрестанный треск оружейных выстрелов и рев тяжелой артиллерии. Однако он увидел, что район вокруг станции метро еще удерживался боевой группой Монке. Пока побег шел по плану. Однако сейчас Борман заметил, что в нем были некоторые упущения.

Прежние беглецы из бункеров канцелярии толпились около моста Вайдендаммер. Им не удалось перейти по нему в северо-западные пригороды, и Борман смог легко понять, почему. На мосту, словно темные тени, лежало множество трупов. В его дальней части располагалось противотанковое заграждение. По ту сторону заграждения русские войска вразнобой палили по удерживаемому немцами участку территории, состоящему из разрушенных домов и подвалов по обе стороны улицы.

Аксман и Кемпка были среди тех, путь которым преградил противотанковый барьер. Борман сказал Кемпке, что хочет прорваться через это заграждение, но тот ответил, что без тяжелого вооружения это сделать невозможно, а в наличии такового не было. Однако вскоре подошло несколько немецких «тигров», сопровождаемых вооруженными солдатами. Кемпке это показалось чудом.

Возможность скрыться существовала по ту сторону реки; не перейти ее означало верный плен. Борман разглядел проход в середине противотанкового барьера. Он решил пробраться через реку под прикрытием танков. Итак, небольшие группы людей сомкнулись вокруг танков и стали двигаться по мосту.

Кемпка видел, как Борман бежал слева от первого танка. Прямо перед ним был Вернер Науман.

За Борманом двигался доктор Штумпфеггер, а следом, возле задней части гусениц по левую сторону танка Эрих Кемпка. Позади, в группе других беглецов был Аксман.

Первый танк продвинулся через проход в заграждении и прошел несколько ярдов дальше в темноту. Затем Кемпка увидел похожую на молнию вспышку и услышал оглушительный взрыв. Танк, нагруженный боеприпасами, разлетелся на куски. Кемпка решил, что по танку выстрелили из гранатомета из ближайшего окопа. Взрывом его отбросило в сторону, потеряв сознание, он упал на землю. Но прежде чем потерять сознание, в свете вспышки Кемпка увидел гибель Бормана.

Кемпка пришел в себя, чувствуя, что получил легкое осколочное ранение. Будучи на некоторое время ослепленным вспышкой, он сумел отползти за танковые заграждения. Он полагал, что секретарь фюрера, вне всякого сомнения, был убит взрывом. Позже, когда восстановилось зрение, Кемпка пересек реку Шпрее и направился на запад.

Аксман тоже увидел вспышку, услышал оглушительный взрыв и без сознания упал на землю. Придя в себя, лидер гитлерюгенда заполз в воронку, образовавшуюся после взрыва. Там он увидел доктора Штумпфеггера, Наумана и Швегермана. С ними, по словам Аксмана, был и Мартин Борман. Он был жив и, по-видимому, даже не ранен.

Они решили не предпринимать очередных попыток пересечь мост Вайдендаммер и вернуться на станцию Фридрихштрассе. Там Борман взял бразды правления в свои руки. Он, Штумпфеггер, Науман, Швегерман, Аксман и его адъютант Велтцин пошли вдоль железнодорожной насыпи.