Очевидно, понимания от Льешо и не ждали, однако поскольку Карина относилась к странному человечку с глубоким почтением, он решил быть как можно более вежливым. Льюка, однако, фыркнул, словно почувствовал в воздухе дурной запах. Вполне возможно, что он исходил от незнакомца – это от него несло застарелым потом и протухшим жиром.

– Это шаман, – пояснил Льюка, – заклинатель.

– Нет, целитель и учитель, – мягко поправила Карина, быстро перебирая талисманы своего спутника. – Его зовут Болгай. – С этими словами девушка так низко наклонилась, чтобы рассмотреть какую-то мелкую деталь, что почти уткнулась носом в волосы коллеги. – Он давний друг моей мамы. Болгай, познакомься, пожалуйста, это Льешо.

Болгай слегка поклонился:

– При свете Великой Луны стая выходит на охоту в серых сапогах.

Льешо почувствовал, что шаман только что ответил на его собственную просьбу, но снова ничего не понял. Впрочем, Карина с легкостью разгадывала странные загадки.

– Первое – «мал, но остр», – это оса. Несмотря на невысокий рост, Льешо способен повергнуть могущественного человека. Второе же – это сравнение шатрового города с волчьей стаей, которая ночью разыскивала Льешо.

В юртах, должно быть, помещались тысячи и десятки тысяч человек. Способность хана стремительно собрать и организовать такое количество людей казалась сильнее магии. Волшебник оставался уязвимым, а столь искусный и властный военачальник мог не беспокоиться за собственную оборону.

Болгай не обращал никакого внимания на попытки Льешо осознать то, что произошло ночью, пока он спал. Он повесил бубен на плечо и свободной рукой отвязал ту самую косточку, которая только что так заинтересовала Карину. Сделать это оказалось непросто, потому что шаман постоянно дергал головой – примерно так же, как делают живущие в траве мелкие зверьки. Принц перехватил острый, испытывающий взгляд маленьких глазок и помимо своей воли широко улыбнулся в ответ.

– Только не пытайся мне доказывать, что принимаешь это существо всерьез! – недовольно, краснея от возмущения и переводя взгляд с брата на шамана, воскликнул Льюка. – Ведь он исповедует самую низменную из религий и не гнушается никакими уловками и хитростями, чтобы обмануть невежд!

Столь открытых оскорблений допускать было нельзя. Льешо старался говорить спокойно, однако гнев дал себя знать и в блеске глаз, и в трепете ноздрей.

– Чимбай-хан сумел за одну-единственную ночь окружить нас городом в десятки тысяч жителей, – парировал он. – Я бы поостерегся называть его невеждой!

– Я вовсе не имел в виду самого хана…

Льюка внезапно побледнел от страха.

– Так умей проявить должное почтение к его слуге.

Льешо повернулся спиной и к брату, и ко всей изумленной компании. Очевидно, эта стычка ознаменовала кризис их отношений, и ему не удалось разрешить сей кризис наилучшим способом. Но что было, то было, и принц постарался разговаривать с гостем как можно спокойнее. Ни сам Болгай, ни Карина не обратили на раздор между братьями ни малейшего внимания.

Болгай на раскрытой ладони протянул девушке крошечную кость:

– Лебедь напился из серебряной реки и вернулся на святую гору.

Карина с улыбкой приняла подношение.

– Мама так любит ваши письма, – заметила она. Очевидно, лебедь представлял собой какое-то сообщение, а серебряная река могла означать чернила. Льешо не заметил на косточке никаких надписей, но сомневаться не приходилось: целительница Мара увидит куда больше. Игра в загадки начинала казаться интересной.

– Все мы сопровождаем Льешо в его испытании, – продолжила Карина рассказ, одновременно запихивая косточку в крошечную сумочку на серебряной цепочке. – В окрестностях Дарнэга, в старой гостинице, на нас напал отряд карателей. Они хотели захватить принца и отвезти его злобному магу, который живет где-то на юге. Но получилось так, что им достался старший брат Льешо и двое его друзей. Мы же сами идем из разрушенного Акенбада и надеемся освободить заложников еще до того, как враги сумеют встретиться со своим хозяином.

– Птицы летают в полях перед вами, а хищники рыщут по вашим следам.

Льешо сумел понять и эту загадку. Птицы означали стрелы во время битвы, а хищники – тех плотоядных, которые появляются на поле после нее. С каждой минутой шаман казался все более знакомым. Уж не сопровождал ли он участников Долгого Пути на невольничий рынок? Но нет, Есугей заверил, что никто из членов клана не принимал участия в налете на Фибию. Но вот сон в поле, беседа со Свином…

– Мы не могли встречаться раньше? – поинтересовался принц, стесняясь спросить прямо, не приходил ли этот человек в его сон в виде горностая.

Странный человечек застыл, потом одобрительно похлопал юношу по плечу:

– Острый нож режет глубоко.

Комплимент заставил Льешо покраснеть. Да, теперь он все вспомнил: горностай в густой высокой траве. Свин советовал довериться этому человеку. Но принц не успел продолжить беседу, мастер Ден крепко, но осторожно сжал его руку.

– Время молитвы, – объявил он. – Чимбай-хан захочет встретиться с тобой сразу после восхода Великого солнца.

Учитель повел всех – и капитанов, и простых воинов – на небольшую полянку возле лагеря.

Устроившись неподалеку, Болгай внимательно, с искренним интересом наблюдал, как чужестранцы построились в ряды во главе с капитанами и самим принцем. Карина не стала заниматься вместе со всеми, а подошла к шаману, по пути приводя в порядок свой затейливый наряд.

Мастер Ден начал ритуал с «Красного солнца», и Льешо медленно, лениво потянулся, словно стремясь достать до неба и поприветствовать восход. Затем последовала «Текущая река». Мастер провозгласил «Ветер на просяном поле», и, исполняя упражнение, Льешо действительно ощутил, как в волосах его гуляет свежий ветерок, как склоняется трава под ногами, как наполняется дыханием и силой кровь. В эту минуту раздался звук бубна. Принц оглянулся и увидел, что шаман, словно горностай, бегает вокруг Карины и бьет в бубен, а девушка прыгает и вьется, словно настоящий тушканчик.