Вячеслав передал Далиле трубку, она рассказала Алику, где находятся магазины. В заключение Алик сказал:

– Надеюсь, в первом же магазине мне повезет. Утром заскочу, может, они сейчас в гостях, вернутся поздно. Ждите до завтра.

– Погодите, Алик, – перехватил у Далилы трубку Вячеслав. – Позвоните и утром, и после посещения магазина. Обещаю оплатить наши переговоры…

– Да я вроде не нищий, – рассмеялся тот и отключился.

Поймав на себе отчаянно-просящий взгляд Далилы, Вячеслав понял, что она мучается от плохих предчувствий, ждет от него объяснений, почему его вдруг заинтересовало, где Мила. А сказать ей пока нечего… Далилу это успокоит? Отнюдь нет. Она, конечно, не удовлетворилась его молчанием.

– Там что-то случилось.

Вячеслав изобразил на лице улыбку и сказал:

– Ну, что там может случиться?

– Не притворяйтесь, – взбеленилась Далила, взлетела со своего места и заметалась по номеру. – Я кто угодно, только не идиотка. Вы же понимаете не хуже меня, что у Милы проблемы. Что вам сказал Алик? Не сейчас, а когда вы говорили с ним раньше. Признавайтесь.

– Полагаете, за две минуты диалога он мог наговорить страшилок про Милу? – Снисходительная улыбка Вячеслава привела Далилу в замешательство, обманула. – Кстати, насколько я помню, Алик не является мужем Милы, следовательно, не знает о ней ничего существенного.

– Тогда почему вы столько внимания уделяете моей дочери?

– Меня нанял ваш отец, чтобы я нашел его жену, а я нашел дочь и внучку. В мою задачу входит обеспечить вам безопасность и доставить ему в сохранности вас обеих. Я должен знать, где ваша дочь, чтобы привезти ее к деду, не так ли?

– Вы американец, не знаете, что у нас творится…

– Далила, тебя заносит, – проронил Игорь.

– Тебя послушать – меня всегда заносит, – парировала она.

– А тебя и заносит всегда, – усмехнулся Игорь.

Незначительная перепалка в накаленной атмосфере грозила перейти в ссору. Вячеслав попытался снять напряжение беззаботным тоном:

– Во-первых, я прожил в Америке всего пять лет, каждый год приезжал домой, Далила Николаевна, и знаю, что у вас, – подчеркнул, – творится. Во-вторых, я работал в милиции, поэтому взялся разобраться в вашем деле. Вы же хотите остаться живой? Хотите. Значит…

– Вы меня пугаете! – остановила его Далила. – Возможно, из благих намерений, но мне от этого не легче. Короче, мальчики, вы как хотите, а я должна ехать к дочери.

– Вы не дали мне договорить, – мягко упрекнул ее Вячеслав. – Конечно же, поедем. Но ведь надо знать, куда ехать, знать, где конкретно находится Мила. Вот я и выясняю.

Далила чувствовала, что он хитрит, а в чем – понять не могла.

Милу кололи, после чего она чувствовала себя отвратно. Голова была словно чужая, обстановка – враждебной. Тоша, уложив после укола новую подругу на койку, присела на корточки перед ней и тихо заговорила:

– Плохо, что тебя колят. После инъекций легко дурочкой стать в буквальном смысле слова. Таблетки хоть не глотаешь?

– Нет, – с трудом ворочала языком Мила.

– Меня завтра переведут. Я договорюсь и буду приходить к тебе.

– Сколько это продлится?

– Если будешь послушной овцой, выпустят через месяц. Наберись терпения. И еще запомни, хорошенько запомни: отходняк после уколов тяжелый, так и тянет разгромить здесь все. Сразу ложись, сцепи зубы, сожми кулаки и молчи. Или представляй, как ты выходишь отсюда, вспоминай самые лучшие дни. Поняла?

– Да… Мне бы позвонить…

– Наша главная садюга звонить не разрешает. Деньги есть? – Мила лишь глазами сделала знак, мол, нет денег. – Ну а что-нибудь ценное?.. – Никакого движения даже глазами. – Понятно. Тогда не знаю, чем тебе помочь. А кому звонить собралась?

– Кому-нибудь…

– Сначала реши, кому звонить, потом придумаем, как это сделать. Ну, все, лежи. Если что, я рядом.

– Спасибо тебе…

– Мне тоже помогали, а то бы я… Теперь мечтаю выйти отсюда, у меня все будет по-другому.

Тоша улеглась на кровать, затихла. Спать здесь Мила не могла – страшно до того, что сон не шел, забывалась только к середине ночи, да и то ненадолго. В палате постоянно слышались вороватые шорохи, нетипичные в обычной жизни звуки, а то внезапно раздавались дикие крики. Мила запомнила совет Тоши: отвлекайся. Музыка – вот что спасет ее от сумасшествия, надо играть и слышать. Мила представила арфу, струны. На ее арфе красные и синие струны, по которым ориентируется арфистка, потеряли окраску, слились с остальными, но Мила настолько хорошо знает арфу, что пальцы безошибочно попадают на нужные струны.

Итак, сейчас она начнет сольный концерт. Настройка… Ключ подтягивает струны, пальцы берут аккорды… Кто-то стонет. Нет, это идет фильм в соседнем зале, Миле он не помешает. Она поправляет концертное платье, садится на стул, ноги ставит на педали… Что она будет играть? Глюка? Нет. Генделя. И без аккомпанемента. Арфа и Мила одни на сцене. Свет. Пальцы нежно тронули струны, полилась дивная музыка, давая силы…

Алик вошел в магазин и застыл на пороге. Ништяк. Классно устроились торгаши. Пол под мрамор, зеркала и… шмотки, шмотки, шмотки. Проходя мимо стоек, вскользь глянул на цены – круто. Круто, но колер… для профессиональных шлюх, чтоб клиентов привлекать светофорами.