– Квартиры разграблены подчистую. Даже мебель всю вынесли.

– На растопку? Дрова издалека таскать глупо, – развил мысль паренек. – Значит, где-то рядом убежище было.

– Или все еще есть, – сталкер высадил плечом единственную запертую дверь и оказался на крыше.

Как ни странно, но за время их непродолжительного восхождения метель заметно поутихла, а видимость улучшилась, предоставив уникальный шанс как следует изучить окрестности. А посмотреть было на что: с высоты открывался отличный вид и на брошенные жилые кварталы, и на оставшийся позади Добрынинский мост, и на маячившее невдалеке здание вокзала. Привычный к картинам разрушений взгляд сразу же выделил в панораме мертвого города нечто неестественное. Там, за россыпью гаражей и ветхих одноэтажных построек, вдоль железнодорожных путей тянулась импровизированная стена, собранная из опрокинутых на бок вагонов-платформ, металлических листов-заплаток, мешков с песком, кирпичей и всевозможного строительного хлама. Внутреннее пространство защитного периметра оказалось под завязку забито все теми же вагонами – пассажирскими, бункерными, хопперами, рефрижераторами… Но чаще других попадались сцепки из вагонов-цистерн. Каждый был тщательно очищен от вездесущей ржавчины и заботливо промаркирован свежей краской.

– Пригнись! – шепнул Таран, примостившись возле ограждения. – Видишь вышки по углам? С них могут засечь.

– Кто это? – Глеб жадно разглядывал раскинувшийся впереди лагерь.

– Сдается мне, тот самый «Орден нефтяников», о котором наш «экскурсовод» трепался.

– Но ведь Пешеход рассказывал, что они возле Вологды встали!

– Ты же сам говорил, что ему нельзя доверять, – сталкер откинулся на спину, пристегивая к автомату оптический прицел. – Такой же сволочью оказался, что и наш бывший знакомец Ишкарий. Считай, двадцать тонн горючки Ордену добыл. С доставкой на дом…

Чем дольше паренек наблюдал за странным поселением, тем больше необычных деталей бросалось в глаза. Купейные вагоны выполняли роль жилых бараков. К каждому из них примыкало добротно сколоченное деревянное крыльцо. Вдоль крыш тянулись провода – судя по всему, с электричеством у нефтяников проблем не было. Из трубы приземистого здания чадил серый дым – как пить дать, в подвале работал дизель-генератор, а то и не один. Обнаружился и источник загадочного звона – под козырьком дряхлого вагона-ресторана, выполнявшего, судя по всему, функции столовой, висел на проволоке кусок рельса. С его помощью, видимо, и подавали сигнал к началу трапезы.

– Они б еще в чистом поле окопались, – недоумевал Глеб. – Не легче ли было в здании каком обустроиться, раз уж радиации не боятся?

– Фон-то здесь как раз слабый. Жить можно. Дело в другом. – Припав к окуляру прицела, Таран водил стволом «калаша» вдоль ограды. – Думаешь, почему ребятки местные сортировочную облюбовали? Для них это не просто кладбище подвижного состава, а настоящее банковское хранилище. Руку даю на отсечение, что цистерны не порожняком стоят. Нефть, дизтопливо, бензин – все, что собрано по крохам, – здесь, под охраной. И, судя по высоте внешних стен, не от людей Орден отгородился.

Подтверждая слова сталкера, откуда-то с окраин донесся протяжный звериный вой.

– Надо бы наших предупредить, что…

– Смотри! – перебил мальчик, дергая отца за рукав.

От стены соседнего дома отделилась неясная тень. Глянув на гостя сквозь оптику, Таран сразу же признал в семенившей вдоль улицы фигурке Пешехода. То и дело озираясь, беглец двигался прямиком к лагерю нефтяников.

– А инвалид-то наш, заметь, не хромает больше… – проследив направление движения, сталкер уткнулся взглядом в пару сторожевых вышек, а между ними…

В разрыве периметра, на узкой площадке теснились два мощных грейдера. Вместо отвалов перед водительскими кабинами торчали наглухо приваренные к рамам массивные щиты из листового железа. Вся эта механизированная конструкция выполняла роль въездных ворот.

– Тикать надо! – горячо зашептал Глеб. – Пока не поздно!

– Уже поздно. Сейчас он своим подельникам расскажет, где «Малютка», и все. Завод обложат – никуда не денемся. – Приняв решение, сталкер повернулся к сыну:– Сделаем по-другому. Пулей давай назад. Скажешь нашим, чтоб сворачивались пошустрее. А я пока Пешеходу пасть заткну. Глядишь, выгадаем немного времени. Пусть поищут иголку в стоге сена.

Рванувшись было к лестнице, Глеб замер в нерешительности, оглядываясь на отца. Глаза мальчика лучились тревогой.

– Беги, я сказал! Ну?!

Когда паренек скрылся внизу, Таран перевел автомат в режим стрельбы одиночными, здраво рассудив, что лупить очередями с такого расстояния – толку мало. Затем снова прилип к прикладу и поймал удалявшуюся фигурку предателя в прицел. С каждой секундой риск промахнуться возрастал, но наемник медлил, выгадывая для сына драгоценные секунды форы.

Не доходя до периметра, Пешеход приветственно посигналил рукой, прокричал что-то – не иначе как пароль. Вот тебе и глухонемой калека… В ответ с вышки донесся предупреждающий окрик дозорного.

Дальнейшее промедление грозило обернуться катастрофой. Задержав дыхание, сталкер поймал мгновение между ударами сердца и плавно выжал спусковой крючок. Отдача привычно толкнула прикладом в плечо, картинка дернулась, и мгновением спустя взгляд зафиксировал распростершееся на снегу тело. Грохот выстрела поднял с провисших проводов ЛЭП стаю крикливых остроклювых птах. Оглашая окрестности громкими воплями, юркие бестии взмыли в небо и вскоре исчезли за крышами домов, но вкупе с шумом от пальбы эффект был достигнут. Где-то за периметром заунывно взвыла сирена. Сразу на нескольких вышках, пронзая сгущающиеся сумерки, зажглись прожектора.