Шрифт:
– Князья суздальские ряду не исполняют, - заговорил Никифор Тудорович, ярый сторонник посадника Иванка.
– Не нужны нам они! Других звать, а этих просить с нашей земли по-хорошему!
Бояре продолжали ещё ругаться, перебирая, кого из князей прилепее [222] звать на стол для защиты и суда, а простой народ понемногу распалялся.
– Неча глотки драть без толку! Как дороги прикроют, так живо умолкнете!
– кричали из толпы.
– А им-то что! У их в погребах всего вдоволь, им голод не страшен!
222
Прилепее– от лепый - хороший, красивый, прекрасный.
– Батюшки, никак опять зерно вздорожает?
– пронзительно вскрикнул чей-то женский голос.
И чем мы Бога снова прогневали? Чего князья на нас всё время ратятся?
– Кончай спор, бояре новгородские!
– к ступени проталкивались торговые гости и ремесленные.
– Послов надо в Торжок слать! Пусть переведаются с князем Юрием, пусть скажет он, в чём вина наша!
Толпа вплотную придвинулась к ступени, и бояре вынуждены были примолкнуть. В самом деле - посадить князя на стол недолго, так же, как и скинуть. Но не всякий князь пойдёт в Новгород сейчас, зная, что прежде придётся ему иметь дело с засевшими в Торжке полками Великого князя и его родичей. Новгород решил слать послов.
Когда князья узнали, что к ним едут новгородские вятшие мужи с посольством, все приободрились. Ярослав пребывал в тревоге - ему всё казалось, что вернулись прежние времена. Нет, он не боялся больше новгородцев, тревога, что он чувствовал, была тревога радостная - город его мечты, богатый стольный Новгород ехал кланяться суздальским князьям. Сейчас самое время его согнуть.
Посольство возглавил сам тысяцкий Вячеслав. С ним отправились выборные бояре - доброхот Ярославов и друг Владислава Завидича Гаврила Игоревич, Иван Тимошкинич и старший сын прежнего посадника Стефан Твердиславич.
Великий князь Юрий принял их вместе с сыном и родичами. Тучный, важный, он прищуренными глазами смотрел, как подходят бояре, и молчал до тех пор, пока сперва тысяцкий, а потом и все остальные с неохотой сняли шапки и поклонились. Только после этого он кивнул.
– Приветствую вас, мужи новгородские, - молвил он.
– Почто явились вы к нам? Что сказать хотите?
– Здрав буди, Великий князь Юрий Всеволодович, - будучи старшим в посольстве, взял слово тысяцкий Вячеслав. — Слово у нас к тебе от Господина Великого Новгорода. Мы сыну твоему зла не делали и даже в мыслях не держали, он же от нас тайком уехал. А ныне затворился в Новом Торге и товары новгородские не велит пускать в город!.. Почто так? Коли есть какая обида, пусть молвит, а нет - тогда, князь, дай нам сына своего, а сам выйди из Торжка!
Юрий взглянул на сидевшего рядом с ним старшего сына. Мальчик молчал, глядя перед собой. Ярослав был тут же - слова тысяцкого о запрещении допуска товаров в Новгород относились явно к нему, но он и ухом не повёл.
– Вы своей вины не ведаете?
– заговорил князь Юрий.
– Я её ведаю. Выдайте нам тех, кто супротив княжеской власти в Новгороде умысел худой имеет - тогда прощу вину вашу.
Тысяцкий обернулся на своих спутников.
– Кто же против тебя у нас стоит?
– спросил он.
Юрий поманил воеводу Еремея Глебовича, знавшего всех и ждущего своего часа.
– Особо кричали на князя бояре Яким Иванович, - заговорил тот спокойным, размеренным голосом, - Никифор Тудорович, Иван Тимошкинич, Сдила Савинич, а так же мужи нарочитые из торговых - Вячка, Иванец да Радок.
Бывший в посольстве Иван Тимошкинич открыл и закрыл рот, не зная, что сказать. Гаврила Игоревич и Стефан Твердиславич с двух сторон покосились на него.
– Возвращайтесь в Новгород и выдайте мне названных мужей, - сказал Юрий и пристукнул кулаком по подлокотнику, утверждая своё решение.
– А не то вот вам истинный крест: поил я коней Твёрдой напою и Волховом!
Ярослав при этих словах подтянулся, готовый вскочить, остальные князья тоже сделали слитное движение, словно смыкали кольцо вокруг Великого князя. Даже дружинники у дверей, казалось, стали выше ростом и осанистее. Послы Новгорода оказались словно в кольце.
– Ступайте, - Юрий вскинул руку.
– Жду ответа Новгорода!
Тысяцкий Вячеслав поклонился первым и, одевая шапку, направился к дверям. За ним затопали остальные. Иван Тимошкинич протиснулся и вышел из терема первым - ему чудилось, что Великий князь узнал его и велит перехватить на дороге. Но ничего не случилось - бояре благополучно добрались до города.
Несколько дней засевшие в Торжке князья ждали ответа от Новгорода. Чем дальше тянулось время, тем больше Ярослав был уверен в том, что скажут горожане на вече. Что им стоит - пожертвовать несколькими боярами ради мира и спокойствия остальных? Но будь то простые люди, город выдал бы их без сожаления, а тут один Тимошкинич многого стоит. А Яким? Не брат ли прежнему посаднику Юрию Ивановичу? Этих за здорово живёшь не добудешь!
И Ярослав понял, что его сомнения оправдались, когда из Новгорода прискакали гонцы.