Как Аот и ожидал, никто из них не высказался против, хотя Лаллара дала свое согласие с явной неохотой. Поговаривали, что эта своенравная, эксцентричная и непредсказуемая волшебница была не так предана личу, как верная Ярпилл. Лаллара обожала пытки, практически превратив их в искусство. Возможно, впоследствии она собирается подвергнуть Нимию – или их обоих – какому-нибудь особо изощренному наказанию.

– Выслушав доклад тарчиона Фокар, я начал понимать, что происходит, – произнес Ифегор. – Но почему – мне до сих пор не ясно. Буду благодарен, если кто-нибудь даст необходимые пояснения. – Он перевел свой горящий взгляд на Ярпилл. – Возможно, вы, ваше всемогущество, знаете что-нибудь полезное.

Неудивительно, что верховный жрец обратился именно к ней. В конце-концов, она была зулкиром Предвидения, и раскрывать подобные загадки было частью её магического искусства.

Ярпилл одарила Высшего Лорда Пламени жалкой вымученной улыбкой.

– Вы пристыдили меня, ваше всемогущество. Могу всего лишь повторить то, что мы уже обсуждали тысячу раз. Эта угроза – наследие одного из исчезнувших государств Рассветных гор. Несмотря на все усилия моего ордена, я понятия не имею, откуда взялась эта орда мертвецов, и почему это происходит именно сейчас. Вы наверняка знаете, как непросто использовать предвидение на территории центрального Тэя. Слишком много магов, помешанных на сохранении своих тайн, используют заклинания, отклоняющие подобные попытки. Когда я и мои подчиненные пытаемся исследовать эту нежить, мы сталкиваемся с похожими трудностями.

Лаллара презрительно усмехнулась.

– Итак, это все было просто необычайно полезно. Даже зулкиру нечего нам предложить, кроме извинений за некомпетентность.

 Если её подколка и задела Ярпилл, она этого никак не показала.

– Пророчества гласят, что мы живем в век перемен и беспорядков. Неудивительно, что древние духи пробудились именно сейчас. Одним из проявлений этого вселенского волнения была Великая Ярость Драконов, а теперь – вот это...

Ифегор кивнул.

– Тут наши мнения совпадают, ваше всемогущество. – Он улыбнулся, словно зверь, обнаживший свои клыки. – Давайте же вознесем хвалу за то, что столь многому суждено сгореть в очищающем пламени, освободив наше бытие от всего испорченного и недостойного.

– Может, лучше обсудим то, как же все-таки уничтожить этого ночного охотника и его последователей? – спросила Лаллара. – Они-то в достаточной степени «испорчены и недостойны», не так ли?

– Верно, – произнес Сзасс Тэм, – Для этого мы здесь и собрались. Надо определиться с дальнейшими действиями. Тарчион Фокар уже обратилась в Тазалар за подкреплением. А что можем сделать мы?

Самас Кул пожал своими пухлыми плечами. Это движение заставило его обширную великолепную робу заблестеть в свете пламени.

– Дать ей ещё войск, полагаю.

– Да, – произнес лич. – Можно послать несколько отрядов, но помните, наши силы не бесконечны. В результате нашей новой политики мы уменьшили размеры армий. Тарчионам Крен и Одессейрону после понесенных в бою с рашеми потерь нужно восстанавливать численность своих войск и укреплять оборону на случай следующего налета. Вряд ли стоит оттягивать легионы и с границы с Агларондом. Общеизвестно, что наши восточные и северные соседи состоят в тайном союзе.

– И что же вы предлагаете? – спросил Ифегор Нат.

– Мы уже используем мертвецов в боях, – ответил лич. – Ужасающих воинов, Легион Скелетов и им подобных… Я предлагаю увеличить их число. Мы можем эксгумировать тела тех покойников, чьи останки все ещё пригодны к использованию, а также, начиная с этой минуты, заявить свои права на тела всех умерших простолюдинов и рабов. Разумеется, все эти меры будут действовать только до конца кризиса.

– Людям это не понравится, – сказала Лаллара. – Да, мы в Тэе порой используем мертвые тела, но вряд ли простой человек придет в восторг при виде любимой старенькой бабушки, превратившейся в нежить. – Она одарила лича насмешливой улыбкой. – Не в обиду.

– Никаких обид, – мягко ответил лич. – На ваше возражение у меня есть два ответа. Первый – обычным людям так или иначе придется подчиниться. У них просто нет выбора. Второй – мы будем платить звонкой монетой за те тела, которые сочтем подходящими. У нас полно золота, спасибо Лиге Иностранной Торговли.

Самас Кул ухмыльнулся и приосанился.

– Возможно, – сказал Ифегор. – Но не только простолюдины будут против вашей затеи. Я против. Огненный Лорд против. По канонам нашей веры все тела поклонников Коссута предаются огню.

– Возможно, мы сможем сделать для ваших последователей исключение, – произнес Сзасс Сэм, – если вы в свою очередь не откажетесь и нам кое в чем помочь.

Жрец фыркнул.

– Наконец-то мы до этого дошли. Причины, по которой я здесь.

– Да, – ответил Сзасс Тэм. – Орден Некромантии примет самое деятельное участие в предстоящих боях. Мои подчиненные будут не просто снабжать армии тарчиона Фокар скелетами и зомби. Они лично встанут в ряды войска. В конце-концов, это наша задача – иметь дело с нежитью, так что, полагаю, некроманты хорошо себя проявят. Но ведь и жрецы могут использовать божественную магию для борьбы с мертвецами, верно? Если церковь Коссута примет участие в войне, наша сила возрастет. Пиарадосу нужны боевые священники, а кто подходит для этого больше, чем ваши Пылающие Жаровни?