— Так не пойдет! Послушайте, Фостер. Мисс Кора умерла в этом доме. Я хочу знать, где в это время были вы?

На миг мне показалось, что Фостер не понял ее слов. Он вдруг заулыбался удивленно и испуганно.

— Миз Кора здесь не помирала, — почти прошептал он. Глаза у него забегали.

Миссис Брэдли быстро произнесла по-французски:

— Боже мой! Я совсем забыла — эти люди боятся привидений!

Дикий взгляд Фостера остановился на мне. Губы у него тряслись. Жалкое было зрелище.

— Мистер Уэллс, молитесь Богу! Молитесь за меня Богу! — На лбу у Фостера выступила испарина. Весь его вид выражал страдание. Я дотронулся до его руки — она была совершенно холодна.

— Не волнуйтесь, — сказал я. — Все хорошо. Не нужно бояться.

Зубы у него начали стучать.

Миссис Брэдли (опять по-французски) велела:

— Снимите с цепочки для часов брелок и отдайте ему. Быстро!

Я повиновался. Негр схватил брелок, точно талисман, каковым его, наверное, и считал. Постепенно он успокоился. Встряхнулся, словно хотел от чего-то избавиться, и произнес:

— Я вам расскажу, что знаю.

— Ну и хорошо.

— Только мистеру Берту не говорите. В нем ровно дьявол сидит.

Мы пообещали молчать.

Он присел на краешек гладильного катка и стал рассказывать. Картина складывалась следующая. Сначала Фостер проводил Кору на станцию. После чая, когда Берт ушел обыскивать вместе с другими берег, слуга сообразил, что на ближайшие часы он свободен и может доехать на автобусе до Уаймут-Харбора и сходить в кино. Из дому он ушел без пятнадцати семь, а вернулся в самом начале двенадцатого. Он успел посмотреть кино, но задерживаться не стал, боясь опоздать к возвращению Берта.

— И что вы увидели, придя домой? — спросила миссис Брэдли.

— Ничего.

— А если подумать? Вы вошли через парадную дверь или через заднюю?

— Ясное дело, через заднюю, как всегда.

— Все было так же, как когда вы уходили?

Лицо слуги просветлело.

— He-а. Вот как вы это спросили, мне припомнилось. Пришлось открывать парадную дверь, задняя-то была на засове. Я еще подумал: «Эх ты, глупый негр, иди уж через парадную дверь».

— А вы вообще ходили через парадную?

— Коли ходил, так только во сне. Не, я в жизни там не ходил один, вот разве с хозяином шел или с хозяйкой.

— Ясно. А кто обычно запирал на ночь заднюю дверь? Вы, мисс Кора или мистер Берт?

— Я запирал, когда все были уже дома. Не хватало еще, чтобы всякие… не к ночи будь помянуты, — он выразительно закатил глаза, — заходили в потемках в дом и пялились мне через плечо. А ту запирал мистер Берт перед тем, как спать ложиться. А я к ней и не подходил. То-то мне и странно было идти через парадную в тот вторник.

— И что вы стали делать, когда вошли?

— Стал ужин готовить для мистера Берта. Только он ужинать не захотел.

— Так устал? — спросил я, вспомнив, в каком состоянии сам пришел в ту ночь домой.

— Выпил стаканчик-другой виски и спать пошел.

— Сколько было времени?

— Половина второго. Я нарочно поглядел. Мистер Берт снял ботинки и кинул в бедного негра, да еще ругался, а потом пошел спать. И я тоже пошел. Я уже и раньше спал, а тогда пошел снова.

Миссис Брэдли кивнула, и мы поднялись.

— Спасибо, Фостер, — сказала она. — А вы часто ходите в кино?

Чернокожий слуга ухмыльнулся:

— Миз Кора сама мне велела в тот вечер. Дает мне десять шиллингов, а сама подмигивает и говорит: «Он пойдет в паб, потому что без меня не уснет, если хорошенько не нагрузится, так вот, иди в Уаймут-Харбор и развлекись, образина ты черная».

— Ну, что скажете? — спросила миссис Брэдли, когда мы спускались с холма.

— Наверное, вы правы, и Кора в ту ночь вернулась. Она и заперла заднюю дверь на засов?

— Да. Сообразительность ее подвела. Она хотела себя обезопасить и заперла дверь машинально, совершенно не думая.

— Запереть мог и слуга.

— Маловероятно. Как видите, он привык пользоваться задней дверью. Он мог, уходя, запереть ее на замок, но не на засов.

— А может, все-таки Берт запер — еще раньше?

— Вы так и будете упорствовать в своих заблуждениях, мой мальчик? Где он тогда спрятал тело? Даже подземный ход — место не слишком надежное. Нет… И все же я довольна нашей сегодняшней работой. Мы продвигаемся к разгадке.