«Планы войны поступали из Генерального штаба, хранились в опечатанных пакетах как величайшая государственная тайна. Что там Жуков запланировал, знать до начала войны не полагалось. И вот война. Своего плана у вас нет. И не по вашей вине. На вскрытие «красного пакета» требуется разрешение того же Жукова. Но разрешения тоже нет. За самовольное вскрытие пакета вас уничтожат. В таком же положении — вся Красная Армия. Сотни тысяч командиров не имеют никаких планов и гибнут зря».

«Планов войны» в частях не существует. Есть «план действий» в каждой части на случай объявления тревоги, на учения и на случай войны. Эти планы в частях есть «по определению», и каждый командир обязан знать этот «план» просто потому, что это его обязанность — при вступлении в должность командир полка (и выше) первым делом ознакомляется с планами действий полка «на все случаи жизни» и, конечно же, на случай войны. А в случае прихода в полк уточнений обязан с начштаба лично внести изменения в рабочие тетради и отправиться, если надо, с подчиненными на рекогносцировку новых участков или районов. А изменения в «красные пакеты» внесут старшие начальники командира полка (и выше), утвердят и вышлют командиру.

Дальше у Резуна просто никчемные и лицемерные вопли…

«Сговориться о совместных действиях тысячи командиров не имеют ни времени, ни возможности, да они и не имеют права этого делать. Для того, чтобы организовать совместные действия всей армии, существует Генеральный штаб. Но он свою задачу не выполнил, потому лучшие командиры, лучшие штабы и боевые части Красной Армии без толку погибли на границе. И вот после смерти всех этих командиров обливают грязью, называют дураками и вычисляют процент идиотов в их рядах».

Ну, так кто конкретно обливает командиров грязью? Может, сам Резун?

* * *

«Жуков по злому умыслу, по глупости или с перепугу ЗАБЫЛ отдать приказ на вскрытие пакетов. Тем самым Жуков оставил Красную Армию без планов, следовательно, подставил ее под разгром. И вот его называют гением. Даже орден Жукова учредили для таких же, как он, гениев, для тех, кто не способен справляться с простейшими обязанностями в критической обстановке».

Жуков ничего не «забыл». Он выполнял то, что ему положено, и нечего тут наводить тень на плетень — см. мемуары заместителя генерала Павлова в ЗапОВО генерала Болдина, а мы их рассмотрим подробнее чуть позже…

А дальше стоит почитать ну очень умные рассуждения Резуна о «дурацкой Директиве № 1».

«…дисциплина становится самоубийственной, если войскам отдают дурацкие приказы.

Начальник Генерального штаба генерал армии Жуков перед войной отдал достаточно приказов, которые полностью парализовали Красную Армию: самолетов противника не сбивать! Патроны и снаряды у передовых полков и дивизий изъять! Чтобы не было случайной артиллерийской стрельбы, замки с орудий снять и сдать на склады! Пограничные мосты разминировать! На провокации не поддаваться! За попытки стрелять по германским самолетам-нарушителям всех виновных судить судом военного трибунала!»

1-е — запрет сбивать самолеты действительно был и распространялся, например, на пограничников. В их случае подбитый или обстрелянный самолет вполне мог перелететь на свою сторону и там грохнуться, а это вызвало бы скандал международный — «Советы» обстреливают и сбивают «случайно залетевшие» к ним самолеты! А то еще и заявят, что сбивают вообще на их территории. Так же запрет касался, конечно же, обычных частей — не их дело палить в белый свет, как только кому самолет с крестами привидится. Но части ПВО такого запрета не имели. Как и летчики, находящиеся на дежурстве и вылетавшие на перехват. А если имели, то Резуну стоило бы его привести документально.

2-е — приказы на изъятие снарядов и сдачу их на склады шли от командования самих округов. И были незаконны. Генштаб же еще в середине мая разрешил хранить в танках боекомплекты [35] . А патроны и так в «оружейках» хранятся, в подразделениях, а не на руках у бойцов. И выдаются только по боевой тревоге. При этом во всех округах по «Планам прикрытия» и было расписано, сколько патронов на винтовку, автомат или пулемет должно храниться в подразделении и как, и это был «носимый» боекомплект — 90 шт. на винтовку, 1200 на станковый пулемет, по 4 диска на ППШ и РП. А при выдвижении «глубинных дивизий» в сторону границы после 15 июня частям прямо предписывалось иметь при себе уже «возимые запасы огнеприпасов» и ГСМ. То есть брать с собой гораздо больше (почти вдвое) боеприпасов! Но в том же ПрибОВО и ЗапОВО (особенно в Бресте) Павловы точно давали приказ за несколько дней до 22 июня изъять боеприпасы даже из «оружеек» в ротах и сдать их на склад! (об этом отдельно и подробно в книге «Сталин. Кто предал вождя накануне войны?»)