Кацка, Кацка. Что держит вас в этом скучном месте?

Он собирался что-нибудь выведать, не вызвав подозрений. Наверное, это он тоже умеет. Эбби доверяла его суждению. Вероятно, среднестатистической коп из убойного отдела умнее среднестатистического хирурга. А вот умнее ли он среднестатистического терапевта — это еще вопрос. В клинике постоянно высмеивали глупость хирургов. Если терапевты уповали на головы, то хирурги — на свои драгоценные руки. Терапевт, чтобы задержать лифт, сунет между дверей руку. Хирург — голову. Ха-ха.

Прошло уже двадцать минут. Шестой час вечера. Чахлое солнце зашло, уступив место сумеркам. Эбби оставила небольшую щель, сквозь которую слышался несмолкаемый гул машин. Рядом тянулся бульвар Мартина Лютера Кинга — оживленная городская магистраль. Близился час пик. Из дверей спортзала, поигрывая мускулами, вышли двое качков и вразвалочку направились к своим машинам.

Эбби наблюдала за входом, с минуты на минуту ожидая возвращения Кацки.

Двадцать минут шестого. Движение даже на этой улице стало интенсивным. Сквозь поток машин Эбби лишь мельком видела входную дверь. Но даже в плотном потоке иногда появлялся неожиданный просвет… Эбби не поверила своим глазам. Из боковой двери «Эмити» вышел человек. Остановился на тротуаре, взглянул на часы. Когда он поднял голову, сердце Эбби пустилось галопом. Она узнала и выпуклый «неандертальский» лоб, и ястребиный нос.

Это был доктор Мейпс. Курьер, доставивший в операционную донорское сердце для Нины Восс.

Мейпс зашагал по тротуару и вскоре остановился возле голубой спортивной машины «транс-ам», достав из кармана брелок.

Эбби смотрела на здание «Эмити» и молилась, чтобы Кацка наконец вышел.

«Ну выходи же! Из-за тебя я прохлопаю Мейпса!»

А Мейпс неторопливо забрался в салон, пристегнулся, включил двигатель. Чуть отъехав от тротуара, он дожидался просвета в потоке машин.

Эбби в отчаянии посмотрела на приборную панель «вольво». Кацка ушел, оставив ключ зажигания.

Вон он, ее шанс. Ее единственный шанс.

Голубой «транс-ам» уже ехал по улице. Времени раздумывать не было.

Эбби перебралась на водительское сиденье, завела мотор и тронулась с места. Ее не волновал ни скрип тормозов позади, ни отчаянные сигналы.

Мейпс успел проскочить перекресток. Сразу за его машиной загорелся красный.

Эбби притормозила. От перекрестка ее отделяли четыре автомобиля. И никакой возможности для маневра. Пока этот чертов светофор снова загорится зеленым, Мейпс далеко уедет. Эбби считала секунды, проклиная бостонские светофоры, бостонских водителей и собственную нерешительность. Если бы она отъехала на десять секунд раньше! «Транс-ам» маячил голубым пятнышком в потоке темных машин. Никак этот дебильный светофор заснул?

Появился зеленый сигнал, однако машины стояли. Теперь что, первый водитель уснул? Эбби вдавила кнопку сигнала, оглушая улицу. Машины впереди наконец-то тронулись. Она нажала на акселератор, но тут же отпустила педаль. Кто-то барабанил по корпусу машины.

Повернувшись вправо, она увидела Кацку, бегущего рядом с пассажирской дверцей. Эбби притормозила и сняла блокировку дверей.

Кацка рванул дверцу.

— Это как называется?

— Влезайте!

— Нет, вначале подрулите к тротуару.

— Влезайте, черт вас дери!

Кацка удивленно заморгал, но влез.

Наконец-то Эбби рванула через перекресток. Впереди, на расстоянии двух кварталов, мелькнула голубая полоска. «Транс-ам» сворачивал вправо, на Коттедж-стрит. Если она не сядет Мейпсу на хвост, он легко оторвется и затеряется в потоке. Эбби вывернула влево, объехала три машины подряд и сумела снова втиснуться в свою полосу. Щелкнул замок ремня. Кацка пристегнулся. Очень хорошо, потому что погоня им предстояла нешуточная. Эбби свернула на Коттедж-стрит.

— Вы мне хоть что-то объясните? — спросил Кацка.

— Я случайно его увидела. Он вышел из боковой двери «Эмити». Человек в голубом «транс-аме».

— Кто он такой?

— Курьер. Перевозчик донорских органов. Нам он представился Мейпсом.

Эбби снова объехала несколько машин по встречной полосе и благополучно вернулась в свою.

— Будет лучше, если за руль сяду я, — сказал Кацка.

— Каждая секунда дорога. Он приближается к кольцевой развязке. Куда двинет теперь?

«Транс-ам» проехал только часть развязки и резко свернул на восток.

— Он едет к скоростной магистрали, — пояснил Кацка.

— Тогда и нам туда же.

Эбби повторила маневр «транс-ама». Предположение Кацки оказалось верным. Мейпс двигался к пандусу, выводящему на скоростную магистраль. До того чтобы сесть ему на хвост, было еще далеко. Сердце Эбби выбивало барабанную дробь. Вспотевшие ладони прилипали к рулевому колесу. Скоростное шоссе — идеальное место, чтобы оторваться от погони. Машины идут бампер в бампер со скоростью шестьдесят миль в час. Каждый водитель — настоящий маньяк, думающий только о том, как бы поскорее добраться домой. Эбби влетела на магистраль. Мейпс ехал не так уж далеко впереди. Он перестраивался в левый ряд.