— Эдем?

— Да, — для подтверждения своих слов Мэтт даже кивнул, после поставил свой напиток на стол. — Это что-то вроде города в Раю, где обитают светлые души.

— А что с ними происходит потом? — поинтересовалась я, макая ломтик остывшего картофеля в кетчуп.

— В Эдеме один из архангелов предлагает душе выбор: ибо стать ангелом, защищать людей и тому подобное, или же немного побыть в Эдеме, а потом переродиться в другого человека.

— А…если душа выберет стать ангелом, то… какой она облик примет потом? И будет ли помнить свою человеческую жизнь? — вопросила я, набивая рот едой. Мне было безумно интересно узнать обо всем.

— Сосудом души будет ее же прошлое тело, которое раньше являлось человеческим, — выдал Мэтт. — А насчет воспоминаний о людской жизни – увы, но когда душа станет ангелом, они сотрутся. Навсегда.

После такого «рассказа» меня, наверное, только сможет удивить летящий по небу ангел, облаченный в платье, да туфли от «Prada». Сексуальный парень-ангел, в женской одежде и только что согрешивший.

И я еще удивляюсь, почему у меня такая больная фантазия.

— Выходит, ты… — я, наконец, проглотила пережеванную пищу, — раньше был человеком?

— Да.

Совсем недавно я думала, что Мэтту много чего неизвестно человеческого, не считая конкретных чувств; я гадала, а катался ли он когда-нибудь на американских горках, объедался мороженого или просто, хотя бы один день, не был втянут в сверхъестественные проблемы?

Оказывается, этот ангел был человеком. Настоящим. Ему были известны обычные людские радости, да не только. Он жил. Жил в мире, в котором не знал о точном существовании Рая, Ада, демонов и ангелов. Не представлял, как это ощущать крылья за спиной, взлетать ввысь; не имел понятия, что значит жертвовать ими, ради спасения мира, ради воскрешения надежды, ради… меня.

Мэтт жил. Человеческой жизнью. А сейчас… он ангел. Его душа выбрала путь «Служить Богу». Этот парень не помнит своего людского существования.

Зато он живет сейчас. Он – мой ангел-хранитель. Мой вечный защитник, оберегающий меня.

Я безумно благодарна Михаилу, что именно Мэтта он выбрал в качестве моего хранителя. Ведь если бы не все эти обстоятельства, проблемы, я бы никогда в жизни не узнала о существовании голубоглазого ангела, со светлой улыбкой и поистине прекрасной душой.

— Невероятно, — выдохнула я, разглядывая парня напротив себя. — Прости, — простой тон переключился на шепот, — но я не верю, чтобы ты… имея такое тело, лицо, был… с чистой душой, в смысле, не грешил.

Подняв левую бровь, Мэтт ухмыльнулся, затем придвинулся ко мне ближе.

— А ты поверь, — с нотками загадочности произнес он. — К сожалению, я не помню свою человеческую жизнь, но, возможно, был кем-то вроде монаха.

Я не сдержалась от смеха.

— Максимум, во что я поверю, так это в то, что ты был стриптизером и развлекал слабый пол, облачаясь в каждый вечер в костюм монаха, — высказала я свою версию, после чего получила порцию недопонимающего взгляда, наполненного неким смятением. — Прости, если…

—… да ничего, — ухмыльнувшись, перебил меня Мэтт. — Эта версия тоже может быть возможной, но только при тех случаях, если я в прошлой жизни, имея подобную работу, каялся в своих грехах, просил прощения у Всевышнего…

— А разве после такого душа сможет попасть в Рай?

— Спрашиваешь, — улыбнулся ангел. — Естественно! Каждый достоин прощения, кто признается в своих деяниях, кается, да и не только. Ведь Бог – милосерден.

Осмотрев широкие плечи блондина и мускулы, выделяющиеся из-под куртки, я сместила брови в кучу.

— Получается, ты был… каким-то стриптизером, — при произношении последнего слова я довольно громко хмыкнула, — потом, покаялся в грехах, а после смерти прошел через Чистилище и попал в Рай?

Он кратко кивнул.

— Что-то вроде того.

— А… ты не пробовал спрашивать у ангелов или архов, кем был в прошлой жизни? — поинтересовалась я.

— Нет, — выдохнул ангел, прикусив нижнюю губу. — Уж тогда мне было не до этого, поверь.

Смочив горло, я положила ладонь на руку парня, который от моего прикосновения немного дернулся. Наверное, не ожидал, что в такой момент я сделаю подобное. Его пальцы, под моей кистью высвободились, затем аккуратно обвили ее. Сердце в груди заплясало, когда я почувствовала тепло ладони Мэтта, его шершавую, но одновременно нежную кожу.

— Пусть ты ангел, Мэтт, но… в тебе есть много чего человеческого. Ты – это и есть самый настоящий человек, который способен чувствовать, сострадать,… любить, —проговорила я, опустив глаза на наши руки. — Я никогда не встречала таких, как ты. — В этот момент к глазам подступили слезы. Мне как-то стало плевать, если размажется тушь или я стану выглядеть размазней. — Есть у тебя крылья или нет, но ты ангел; ангел с душой поистине чудесного человека…

Вытерев большим пальцем свободной руки слезы на моем лице, парень улыбнулся лишь одним уголком губ. Его глубокие морские глаза сузились, а ладонь все так же продолжала покоиться на моей, согревая ее приятным теплом.