— В Филадельфии?

— И за ее пределами, — ответил блондин, протягивая мне бутылку воды и пачку чего-то хрустящего. — Поешь.

— Издеваешься? У меня навал вопросов, я не знаю, почему еще живу и хожу по этой чертовой земле, а ты предлагаешь мне поесть? — вспылила я, стиснув зубы.

— Хорошо. Садись. Я тебе сейчас все объясню, — освободив руки от ненужного, пробурчал Мэтт. Его локти расположились на коленях, кулаками он подпер подбородок, наблюдая, как я, выругавшись, приземляюсь рядом. — Когда я летел, то услышал выстрелы. Много выстрелов. А потом… у меня что-то кольнуло внутри. Я понял, что в тебя попали.

— Как это? — собрав брови в одну линию, сказала я. — Ведь ты же говорил, что ангел может чувствовать только эмоции охраняемого им человека и не более.

— Так и есть. Но они еще способны почувствовать смерть человека, которого оберегают. Ведь тогда связь между ними прерывается. Если умрет ангел – то у человека уже не будет хранителя, если не станет человека – то у ангела не будет того, кого ему поручили оберегать.

Мои глаза всплыли на лоб, рот сам собой округлился.

— Выходит, я тогда умерла? Но… но как? Я ведь…

—… дай мне договорить, Келин, — попросил Мэтт, взяв мою руку. — В момент твоего падения с крыши, я смог тебя поймать. Еще бы чуть-чуть – и было бы поздно. Ты не представляешь себе, как я напугался, увидев тебя мертвой. Я не знал, что делать. Я держал тебя и не мог осознать, что это была реальность. Тогда мне стало очень плохо. Я хотел отомстить тому, кто застрелил тебя. И сделал это. Я убил демона на крыше, того самого мерзавца. К сожалению, мучился он недолго, — изрек ангел, сжав губы в тонкую полосу. — Сдох быстро. Посадив тебя в машину, я поехал по дороге и опять же наткнулся на черноглазого. Оружия у меня с собой больше не было, пришлось давить тварь автомобилем. Я не грохнул демона, но зато хорошенько по нему проехался. Так как он запомнил автомобиль, я вынужден был избавиться от него и нести тебя дальше пешком. Лететь было слишком рискованно. Недолго бродя, я вышел на какое-то поле. Там «встретил» Азаеля.

— Азаеля? — сморщила лоб. — Кто он такой? — сплетя наши пальцы, поинтересовалась я. Чем дальше Мэтт рассказывал, тем было мне страшней, не знаю почему. Ох, я боюсь правды?

— Демон. Правая рука Люцифера, его лучший слуга. Вообще, он приходил меня убить, — он фыркнул, то ли ухмыльнулся, я так и не поняла. — Знаешь почему?

Я помотала головой в стороны.

– Потому что у меня хорошие «отношения» с Михаилом. Он признался, что я ценюсь, как архангел. На меня давно ведут «охоту», хотя я сам даже того не подозревал. Очередное поручение Люцифера. Азаель обрадовался, увидев твое неживое тело, — его глаза, словно вспоминая меня в безжизненном состоянии, наполнились слезами. — А там уже дело пошло за малым: он направил на меня пистолет.

— Черноглазые хотели тебя убить, равносильно тому, как и меня?

— Вроде того, — согласился блондин и прикусил губу. — И сейчас хотят. Я… не знал что делать. Ты была мертва, надежда угасла. Я думал – это конец. Но… мне удалось все же выпутаться. Я уговорил Азаеля на сделку.

И тут моя челюсть сровнялась с полом.

Уговорил на что?..

О, Боги…

— Я попросил у демона, чтобы он оживил тебя. Взамен я предложил ему мою душу, после смерти, дабы во все распоряжение. А точнее – для вечных мук в Аду, проводимых им. Он колебался, но сказал, что согласится, только если заберет у меня еще кое-что.

Глаза Мэтта будто сузились от боли. Он встал и, расстегнув пуговицы, снял рубашку, затем отбросил ее в сторону. Повернувшись ко мне спиной, парень выпрямился. Мое тело содрогнулось от увиденного. По контуру лопаток Мэтта располагались глубокие кровавые раны, с которых стекала алая жидкость и капала на деревянный пол.

— А именно крылья. Договорившись, мы заключили сделку, — еле слышно выдал он. —В тот момент, когда ты вернулась к жизни – связь между нами с тобой возобновилась.

Я закрыла рот ладошкой, рассматривая спину парня. Глаза охватили слезы. В горле появился ком, а конечности пришли в тряску. Мэтт отдал свою душу, крылья, и все ради меня. Он – светлый Божий слуга – пошел на сделку, чтобы я ожила. Но зачем? Его ведь не простят ангелы, архи, если узнают обо всем! Что он натворил? Почему пошел на такое? Черт! Да лучше бы Мэтт ничего не делал; оставил бы все, как было. А хотя, если бы он последовал подобному, то его бы убил Азаель. Безвыходно. Мэтт – тот, кого я люблю, не безразличный мне, пошел на крайние меры, лишь бы я была жива. Он отдал то, что делало его настоящим ангелом – крылья. Парень заключил сделку с демоном, согласился отдать свою душу после смерти на мучения в Аду, лишь бы я вновь смогла существовать.

Не нужно было так жертвовать.

Во время падения, я смирилась с тем фактом, что умру: не увижу больше мир, не наберу в легкие воздух, не встречусь с Мэттом. Никогда. Я была уверенна, что мой хранитель справится – сумеет спасти людей, поэтому сомкнула веки и узрела тьму. Тогда я была готова прекратить свою жизнь. За несколько секунд, я все решила. И теперь, когда Мэтт рассказал мне обо всем, я даже не знаю, как реагировать. Я понимаю, что ответственность вновь полегла на мои плечи, осознаю накипевшие проблемы, но не могу смириться с реальностью. Жертва Мэтта была слишком велика.