Командир ГПУ и его бойцы молча смотрели с моста на лодку, вилявшую из стороны в сторону. Гребец и пассажир явно нетрезво исполняли песню про беглого каторжника.

– Пьяные, товарищ командир, – весело сказал один из бойцов. – Налакались в честь праздничка…

– Пьяные? – прищурился командир. – Может, и пьяные.

Он подождал, пока лодка приблизится к мосту, перегнулся через низкий гранитный парапет и гаркнул:

– Эй, певцы! А ну давай к берегу!

Вместо ответа лодка скрылась под мостом. Чекисты бросились на другую его сторону. Через мгновение лодка показалась с другой стороны моста и понеслась к Неве. Гребец и пассажир по-прежнему пели о том, как их в дебрях не тронул прожорливый зверь и пуля стрелка не догнала.

– На лодке! – крикнул командир. – Приказываю причалить к берегу!

Лодка рванула еще быстрее. Командир выхватил из кобуры наган.

– Стой, стрелять буду!

Раздался топот сапог. На мост влетел всполошенный ГПУшник.

– Едут! Едут, товарищ командир…

Вдали показалось несколько черных легковых машин, шедших на большой скорости. Командир поспешно сунул оружие обратно в кобуру:

– Ч-черт… Равняйсь! Смирно!

Чекисты поспешно рассредоточились по мосту и вытянулись во фрунт, держа руки у шлемов и преданно глядя на машины. Они вихрем пронеслись по мосту. Сидевший на первом сиденье головного автомобиля начальник охраны успел чиркнуть по лицу командира суровым взглядом.

Дождавшись, пока машины скрылись, командир обернулся к канавке и охнул:

– Т-твою мать! Уже в Неву вышли!..

– Ничего, трехлинейка возьмет, – бодро отозвался один из бойцов, снимая с плеча винтовку. – Разрешите, товарищ командир?

– С ума сошел? – зло мотнул головой тот в сторону удалившихся машин. – Чтобы они услышали?..

ГПУшники растерянно переглядывались. Наконец командир кинул одному из них:

– Пивоваров, за старшего! Ты, ты и ты – за мной!

Бойцы кинулись бегом по набережной Зимней канавки вслед за лодкой, которую уже поднимали тяжелые невские волны.

Колонна молодежи свернула с проспекта в арку Генерального штаба. Парень-спортсмен решительно крутанулся на месте, зло глядя на подчиненных.

– Колонна, стой! Ать-два… Ну что, товарищи, приплыли? Осрамились на всю страну, да?

– Чего это мы осрамились? – глухим голосом прогудел изнутри куклы «Муссолини». – Муссолини есть, Маннергейм есть, папа Римский есть…

– Воропаев, от кого сейчас исходит основная угроза Советскому Союзу? – язвительно осведомился спортсмен. – От папы Римского, да?

Все подавленно молчали. Наконец глава делегации в порыве отчаяния рубанул воздух рукой и решительно скомандовал:

– Ладно, прорвемся! Что-нибудь придумаем! А пока – шагом марш за мной.

К цепочке ГПУшников, преграждавшей вход на площадь Урицкого, неторопливо подошел вальяжный мужчина средних лет в длинном плаще и заграничной блестящей шляпе, небрежно протянул спецпропуск.

– Артист Свободин-Красавский, для участия в праздничном представлении «Десять лет», – высокомерно произнес он бархатным голосом, не глядя на охранников.

– Кого представляете? – поинтересовался чекист.

– Штурм Зимнего дворца.

– Это я знаю… Вы лично кого?

– А-а… Министра-капиталиста Временного правительства.

– Похож, – усмехнулся чекист, возвращая спецпропуск. – Удостоверение ВСЕРАБИС покажите.

– Вам что, товарищ, спецпропуска мало? – возмутился артист.

– Значит, мало, – спокойно отозвался чекист.

Артист неохотно полез в карман за удостоверением профсоюза работников искусств. Чекист изучил его и вернул владельцу.

– Проходите, товарищ.

– С праздником вас, – улыбнулся актер, пряча удостоверение.

– И вас также, – вежливо отозвался чекист, козыряя.

Следующей была толпа молодежи во главе с парнем-спортсменом. В середине толпы неуклюже, переваливаясь с боку на бок, двигались куклы, изображавшие Муссолини, Маннергейма, Пилсудского и папу Римского. Не хватало только Чемберлена…

– Кто такие? – осведомился ГПУшник.

– Делегация передовой ленинградской молодежи. Глава делегации – Воронов Павел Иванович. – Спортсмен протянул спецпропуск.

– Что, один на всех, что ли? – удивился чекист.

– Да, кандидатуры всех согласованы с Леноблотделом ОГПУ, – с достоинством ответил Воронов.

– Ну облотдел и дает, а… – фыркнул чекист, обращаясь к соседу по цепи. – Сколько человек всего?

– Сорок.

ГПУшник с сомнением обвел взглядом толпу людей с флагами и транспарантами. Задержался на огромных куклах, переминавшихся с ноги на ногу.

– Проходите, – скомандовал чекист наконец, возвращая спецпропуск.

– Ребята, за мной! – скомандовал спортсмен. – Живее, живее, опаздываем!