Эта передача дел состоялась в соответствии с соглашением между Правительством Французской Республики с одной стороны и Военным атташе России во Франции с другой в условиях, принятых обеими сторонами, согласно которым эти документы будут помещены в Историческую секцию Генерального штаба Французской армии по окончании боевых действий и будут доступны только лицам, упомянутым в письме, отправленном за № 18 3/М от 14 февраля 1918 года г-ну Председателю Совета министров и военному министру (Генеральный штаб армии, 2-е бюро) г-ном Военным атташе России, а именно:

1. Генерал граф Игнатьев, в качестве Военного атташе России во Франции.

2. Полковник граф Павел Игнатьев, руководитель Русской миссии в Межсоюзническом бюро.

3. Капитан Владимир Лещинский, князь Троекуров, заместитель руководителя Русской миссии в Межсозническом бюро.

4. Капитан Оноприенко, атташе Русской миссии в Межсоюзническом бюро.

5. Капитан Николай Жадвоин, атташе Русской миссии в Межсоюзническом бюро.

6. Лейтенант князь Борис Мещерский, атташе Русской миссии в Межсоюзническом бюро.

Эти документы были переданы следующим офицерам французской армии: майор Константен, лейтенант Арго, делегированные на этот счет Председателем Совета министров и военным министром, которые подписали на этот счет расписку в присутствии лейтенанта князя Бориса Мещерского, делегированного военным атташе России во Франции.

Совершено в двух экземплярах в Париже семнадцатого мая тысяча девятьсот восемнадцатого года.

Зарезервированные досье, упомянутые выше, в количестве 9 (девять) штук, помечены специальной карточкой.

Полковник граф Павел Игнатьев Лейтенант князь Борис Мещерский

(подписи).[148]

Сотрудники миссии П. Игнатьева получили денежное содержание за два месяца и в дальнейшем могли рассчитывать только на себя.

Владимир Скрябин, которого французы подозревали в «сговоре с немцами», предпринял было попытку предложить свои услуги французской разведке. В архивах 2-го бюро мы обнаружили собственноручный его рапорт на имя начальника этого бюро Гургану следующего содержания:

Конфиденциально

Господин полковник!

В момент, когда в России произошел государственный переворот, свергший монархический режим, я находился здесь во главе Службы военной разведки, которую организовал в Швейцарии по мандату Русского Верховного командования.

Предвидя печальные результаты, к которым привел бы распад моей страны, я подал в отставку в первые месяцы после революции.

Я хотел предоставить в распоряжение французских властей мои услуги, но мне дали понять решением, принятым правительством, о непринятии на службу русских офицеров во французскую армию, и поэтому я счел недопустимым для офицера предлагать свое сотрудничество в качестве платного агента.

В настоящее время я ознакомился с циркуляром г-на Военного министра № 9973 от 7 мая 1918 года, разрешающим допуск русских офицеров на различные административные посты в Военном министерстве с сохранением их звания, и перед тем как направить просьбу о моем зачислении на другую службу, считаю своим долгом предложить вам, господин полковник, мое сотрудничество и предоставить в ваше распоряжение мой опыт, приобретенный во время предыдущей работы.

Прошу извинить меня, господин полковник, но я не чураюсь никакой работы, поскольку в начале войны поступил рабочим на военный завод и работал там целыми днями до темна.

Извольте принять, господин полковник, уверения в моих наилучших чувствах.

Полковник Владимир Скрябин

Париж, 24 мая 1918 года

Ул. Бальзака, д. 6.[149]

Однако на этом рапорте нет никакой резолюции полковника Гургана. Проставлен только регистрационный штамп: «Секция централизации разведданных, 28 мая, № 9990». Услуги В. Скрябина в качестве агента 2-го бюро, по-видимому, не были востребованы: французы подозревали его в сотрудничестве с немцами. Началась его неустроенная и голодная жизнь в качестве эмигранта. Такая же судьба ожидала и Павла Игнатьева.

Глава шестнадцатая. В ИЗГНАНИИ

Итак, Павел Игнатьев стал частным лицом и превратился в изгнанника. Началась его нелегкая жизнь в эмиграции. Жить ему оставалось всего тринадцать лет. В России вовсю полыхала Гражданская война. Сразу же стал вопрос о переезде матери братьев Игнатьевых — Софии Сергеевны в Париж. Первоначально их хлопоты успехом не увенчались, как об этом свидетельствует выписка из Протокола совещания в Службе национальной безопасности Франции от 21 марта 1919 года В ней говорится: