Улыбается. Значит, знает, что предлагает и знает — я не могу отказаться, и отлично понимает, я НЕ МОГУ упустить этот шанс».

— Откуда вы знаете такие подробности моей жизни?

— Вас сейчас интересует именно это?

— Что вы хотите?

— Хотя бы участвовать в процессе приготовления. Я отлично понимаю, на ту сторону вы не пустите меня и с собой не возьмете, но увидеть процесс я могу?

«Я, кажется, хотел пойти к Марсу на коньяк?» — прозвучал в голове Севема собственный ехидный голос.

— Вы уверены, все пойдет именно так как надо?

— Во всяком случае, вы пройдете через оба мира, а заодно расскажете, все ли умирают от смертельного комплекса рун под формулой «Инстантани Дэсес».

— В таком случае, надо понимать, вас закидают просьбами достать какого-нибудь родственника с другого света. И кстати Светос…

— Если можно кого-то достать, значит можно и кого-то туда загнать…

— Не сильно ли вы беспечны? — стараясь не обнадеживать себя, ядовито спросил, стараясь смотреть на волшебницу, а не радугу, сверкавшую восхитительным бриллиантом в полумраке кабинета.

— В одиночку это все проделать нереально. Отправляться должен именно тот, кому нужен мертвый, но с того света можно и не вернуться. Мало ли что может случиться по дороге?

— Вы хотите меня убить? — задал Севем провокационный вопрос, решив последить за реакцией собеседницы и возможно обнаружить ловушку.

— У вас как минимум будет мой золотой след, я уже молчу о Драхеме, — неопределенно ответила Клеопатра, но на этот раз взгляда не отвела.

«Странно, только почему я ей верю? Тут и мысли читать не нужно, чтобы узнать: ей интересно. И почему я уверен, будто смогу вернуться? Но я все равно рискну, пусть даже чувство обманчиво. А если не вернусь, то и горевать за мной некому, зато Арсен будет безмерно рад, а Раельд с ума сойдет от счастья — освободилось заветное местечко.

Но обещание. Я попросту обязан вернуться. Да и не бросать же Драхема на произвол Коннера, хотя еще не известно кто кого».

— В любом случае, вам пока эшеминг нужно сдать, и раз вы уверены в своих силах, — Севем взглянул на часы, которые показывали половину десятого. — Идите спать.

— Это значит…

— Это значит, мы посмотрим по результатам вашего эшеминга, к чему у вас есть предрасположенность. А когда, наконец, определитесь со своим профилем, по которому впредь и будете работать, посмотрим, какие эксперименты стоит устраивать. Очень редко, когда волшебник абсолютно одинаково развит всесторонне и к тому же является довольно сильным.

— А это? — она указала на радугу.

— А с этим делайте что захотите, — Севем скрестил руки на груди, не собираясь показывать, как сильно они дрожат от желания прикоснуться к необычайной особо редкой вещи.

— Я хочу подарить ее вам, — не двигаясь с места, ответила, лишь этим выбивая воздух из легких.

— В честь чего? — настороженно поинтересовался, изучающим взглядом смотря прямо в нежные зеленые глаза.

— Определение «просто так» вам подойдет? — улыбаясь, ответила их обладательница и появилось некоторое напряжение магии.

— Определенно нет.

«И надо показывать свой характер? Хватай свой шанс и беги!»

— Тогда я так выражаю свое «спасибо», — ответила Клеопатра и подозрительно быстро выбежала из кабинета, словно отрастила крылья, а за ней кто-то гнался.

«Тебе только что подарили жизнь, а ты даже не поблагодарил, ведь она отлично знает, что с этим можно сделать, но отдала мне. И если я не смогу призвать Шерри, у меня появилась возможность за ней сходить. На Йоль сила такого рода светлой магии увеличивается в несколько раз, и если я хочу успеть, нужно начинать готовиться уже сейчас».

— Да. Надо будет поговорить с Ланцерисом и Сирсилисом об отмене проектов или хотя бы большей их части.

«Он ничего не понял.

Он НИЧЕГО не понял, — Лео бежала по коридору, магия забивала легкие, слезы застилали глаза, от чего практически не видела камня под ногами. — Он не понял, зачем я подарила ему радугу. Конечно, это один из способов вернуть для него потерянную любовь, но не понял, это признание.

И так лучше, чем он мог сказать, будто у меня подростковые гормоны или это является психологическим фактом: что-то подобное испытывает обитатель Крепости к своему Защитнику.

Но это не так, почему же в те два несчастных часа, которые я сплю, он мне снится? Почему, когда на индивидуальных часах он проходит мимо меня, я чувствую его тепло, и мне становится жарко, а когда край его плаща касается моей руки, ощущаю неистовый трепет души, словно превратилась в осиновый листок на ветру?

И он не знает, еще перед ужином, сидя на крыше Башни Сна, эту радугу я сама словила. Она появилась буквально на несколько секунд, когда я пыталась разобраться в своих чувствах и только вовремя вспомнив заклинание статиса, ухватила ее за хвост и осторожно отрезала кинжалом. С другой стороны я не знала, все ли получилось правильно и хотела, чтобы он определил.