— Бабушка! — без стука распахнула дверь, за что и поплатилась, увидев две пары, удивленно на меня взирающих, глаз.

— Ханна, я тебя стучаться не учила?

— Простите, могу подождать за дверью, если помешала.

— Лучше расскажи из-за чего снова суета, — приглашающе махнул рукой Сейм.

— Может лучше наедине? — спросила у бабушки

— Что-то личное?

Покачала головой.

— Секретное?

— Не знаю, — честно ответила ей.

— Тогда говори при Сеймми. У меня мало времени.

Задумалась на пару секунд.

— Помнишь, я рунами увлекалась?

Бабушка оторвалась от рассматривания карты и посмотрела на меня, но задавать вопросов не стала, ожидая продолжения.

— Так вот. Перед тем, как произошло магическое возмущение, когда мы спускались в гробницу, я на входе заметила две руны: наследия и запрета трансформации.

— Почему ты решила об этом рассказать? — удивленно спросил директор. Сегодня он снова был спокоен и собран, без лишней язвительности. Именно с таким Сеймом было приятно общаться, поэтому терпеливо объяснила.

— Покойники не трансформируются, они только оживают. Даже если при жизни у них была вторая ипостась, то после смерти остается лишь человеческая оболочка. Так что эту руну используют как защитную, против живых. Что касается наследия, то об этой руне у меня было очень мало информации. Насколько понимаю, ее используют, чтобы призвать для помощи духов предков.

Хельге мои объяснения были ни к чему, поэтому она погрузилась в какие-то свои думы.

— Плохо, что ты раньше не сказала, — вздохнула она.

— Прости…

— Сеймми, организуй, чтобы Ханна снова попала к гробнице и смогла там хорошо все осмотреть. — на этих словах меня передернуло от воспоминаний. — Может быть у вас есть специалист по рунам? — заметив мою реакцию спросила бабушка.

Ректор пожал плечами.

— Вы же понимаете, Хельга, руны, давно забытый язык. Мало кто им интересуется. Я поспрашиваю среди учителей, но обещать ничего не могу.

Бабушка кивнула соглашаясь. А потом обняла, поцеловала и… выставила за дверь, под предлогом решения важных дел с ректором.

Оставшись в одиночестве в коридоре от удивления еще несколько секунд молча таращилась на закрытую дверь. А потом о себе напомнил ворчанием живот, он-то и заставил задуматься о том куда идти дальше. Судя по внутренним часам, на завтрак я уже опоздала, остается плестись в библиотеку.

— Ну, что сказала льерра Хельга? — шепнула Софи, отвлекая меня от монотонного ворчания гнома, который не понимает нынешнюю молодежь вообще и тех кто опаздывает в частности. Если кто не понял, это он про меня. Первые минут пять я даже заслушивалась его сравнениями и эпитетами в мой адрес. Еще бы он ни разу не повторился и и разу не сказал нецензурного слова!

— Отправляет меня обратно в гробницу, руны изучать, — мы с подругой покорно тащили две больших стопки книг, которые нужно было рассортировать после учебного семестра.

— Она, что пошутила?! — излишне громко воскликнула девушка. Гном, шедший в шагах десяти впереди, повернулся, смерил ее презрительным взглядом и завел снова пластинку, но теперь уже по поводу невоспитанных адептов не знающих, как вести себя в самом сердце науки.

— Эй, девчонки! — шепотом позвал нас Лешик. Волчонок выглядывал из-за соседнего с нами стеллажа и призывно махал рукой.

Стараясь не привлекать к себе внимание, осторожно шмыгнули вслед за зовущим парнем. Как оказалось, Оливер тоже был тут. Свою, еще более внушительную, стопку книг он сгрузил на пол и теперь с успехом использовал ее в качестве низенького стульчика.

— Смотрите, что я нашел! — с самым хитрющим видом, Лешик одновременно нажал на стену лбом, правой рукой и левым коленом, после чего немного отошел.

Минута. Ничего не произошло. Софи уже хотела что-то сказать, даже рот открыла, да так и осталась стоять с открытым ртом, потому что в этот самый момент часть стены исчезла, открыв нам крохотный, темный чуланчик с рядами полок по периметру. На каждой из полок лежало по нескольку пожелтевших от времени тетрадей.

— Ух, ты! — воскликнул Оливер выражая всеобщий восторг. Он протянул было руку, но Лешик скороговоркой проговорил:

Дверь будет открыта тридцать секунд, потом снова закроется. Так что либо иди туда, либо здесь оставайся.

Оливер предвкушающе улыбнулся и шагнул внутрь. Почти сразу же появилась стена. Последнее, что мы успели увидеть — вспыхнувший в каморке свет.

— А ну за работу, бездельники! — практически одновременно с закрывшейся дверью, раздался скрипящий от гнева голос гнома.