— Госпожа маркиза, — сказала Ирина, — мы прошлый раз забыли задать несколько важных вопросов, а именно о коллекции вашего мужа.

— О какой коллекции? — спросила маркиза. — Ах да, Эдвард собирал эти ужасные статуэтки, какой страх они на меня нагоняют, но он был от них в диком восторге… А я думала, что вы вернулись, чтобы заснять моих кошечек…

Ирине стоило больших усилий направить разговор в нужное русло. На подмогу подоспел Роберт. Он говорил по-английски без малейшего акцента, словно это был его родной язык.

— Маркиза, скажите, кто именно хотел купить у вас статуэтку Халхитуатля? Что это за человек?

— Статуэтку кого? Ах, вы имеете в виду этого страшного двурогого чудовища… нет, двухголового. Некий иностранец, кажется, из Албании. Он ошивался около моего особняка, и я сначала думала, что это частный детектив, которого наняли жители деревни, чтобы затеять новый иск против меня. Ну Гризельда, вы только взгляните на эту прелесть!

Маркиза подхватила на руки любимую кошку, и добиться от нее чего-либо вразумительного стало совершенно невозможно. Ирина заметила: горничная Джейн, которая приносила по приказанию хозяйки попахивающие кошачьей едой коктейли, замерла на пороге террасы и делала вид, что усиленно протирает покрытого патиной бронзового медведя, стоявшего на мраморной подставке. На самом же деле девушка явно подслушивала их разговор. И лицо у Джейн было испуганное. Она даже едва не опрокинула статую, когда маркиза заговорила о бородатом типе. Ирина сообщила об этом Роберту.

— Я тоже заметил, — сказал он. — Джейн явно что-то знает, но что именно?

Ирина решила побеседовать с девушкой, она пошла на кухню, где застала Джейн в состоянии необычайного волнения. Горничная возюкала тряпкой, которую смачивала в грязном ведерке, по большой газовой плите.

— Я ничего не знаю, — сказала она сразу же, едва Ирина показалась на пороге кухни. — И вообще оставьте меня в покое!

— Я вовсе не хотела вас тревожить, — произнесла спокойно Татищева. — Маркиза просила вас подойти к ней.

Девушка, вытерев руки о длинную юбку, проскользнула мимо Ирины. Да, Джейн что-то явно знает. И чего-то опасается.

— Я тоже такого мнения, — подтвердил мысли Ирины Роберт. — Девчонка живет неподалеку, ее рабочий день заканчивается в семь тридцать вечера, вот мы с ней и побеседуем!

Они терпеливо дождались окончания рабочего дня Джейн, сидя в автомобиле, который был припаркован около длинного забора вокруг поместья Блумсбери. Девушка появилась на пять минут раньше окончания трудового дня. Ее нельзя было узнать — вместо смешного облачения горничной, на ношении которого настаивала маркиза, на девице были облегающие джинсы и майка, через плечо болталась сумка с бахромой. Джейн заспешила по дороге к видневшимся невдалеке домам соседней деревушки.

Роберт медленно поехал за ней. Девушка несколько раз обернулась и явно заметила, что машина преследует ее, а под конец даже ускорила шаг. Они въехали на территорию деревушки. Джейн подбежала к двери одного из коттеджей, открыла дверь и исчезла за ней.

— Здесь она и обитает, — сказал Роберт. — Я уверен, она нам многое расскажет. Но если просить ее, то она будет отнекиваться и настаивать на том, что ни о чем не знает. Предложить ей денег? Нет, попробуем другой способ.

Он решительным шагом двинулся к коттеджу, в котором жила Джейн. Настойчиво и долго звонил. Дверь распахнулась, на пороге возникла высокая и полная особа, которая походила лицом на Джейн. Видимо, это была ее матушка.

— Вам чего? — спросила она с подозрением. — Если Джейн, то учтите, она никуда не выйдет. Ни сегодня, ни когда-либо еще.

— Я Роберт Джонсон, отдел Скотленд-Ярда по хищению предметов искусства, — громко и весомо отчеканил он. Затем, кивнув в сторону Ирины, сказал: — Моя коллега Ирэн Рейли. Вы хотим побеседовать с вашей дочерью.

Мамаша Джейн, услышав слова «Скотленд-Ярд» и «отдел по хищению предметов искусства», всплеснула руками и сказала внезапно осипшим голосом:

— Боже мой, что еще натворила эта дурочка? Проходите, прошу вас, проходите!

Она даже не спросила документы. У Ирины мелькнула мысль, что, скорее всего, в этой деревушке только один констебль, и самое серьезное преступление — это нападение кошек маркизы на утят и цыплят. Поэтому вполне понятна робость ее жителей перед представителями столичного Скотленд-Ярда.

Они очутились в небольшом и темном коридорчике, который был завален всяческим хламом. Ирина поняла — неумение вести хозяйство Джейн унаследовала от матери. Та провела их в гостиную, выглядевшую более или менее прилично. Джейн сидела перед телевизором и поглощала спагетти. Завидев Роберта и Ирину, она побледнела.

— Ну что, лентяйка, за тобой пришли из Скотленд-Ярда, — грозно произнесла мамаша. — Я так и знала, что твои дружки доведут тебя до тюрьмы. Учти, если посадят, я не буду ходить к тебе на свидания.

— Мадам, — строго произнес Роберт, — у нас конфиденциальный разговор к вашей дочери. Этого требует безопасность страны. Прошу вас удалиться.

Мамаша Джейн нехотя вышла из гостиной, закрыла за собой дверь и затаилась в коридоре, пытаясь услышать, о чем же говорят полицейские с ее дочерью. Видимо, и привычку подслушивать чужые разговоры Джейн переняла по наследству.