Шрифт:
* * *
Сбываются – глазу не веришь —мечты древнеримских трудящихся:хотевшие хлеба и зрелищедят у экранов светящихся.* * *
Мы уже судьбу не просимоб удаче скоротечной,осенила душу осеньдухом праздности беспечной.* * *
Вой ветра, сеющий тревогу,напоминает лишь о том,что я покуда, слава Богу,ни духом слаб, ни животом. * * *
Предай меня, Боже, остуде,от пыла вещать охрани,достаточно мудрые людиуже наболтали херни.* * *
Не числю я склероз мой раннийдосадной жизненной превратностью;моя башка без лишних знанийполна туманом и приятностью.* * *
Не травлю дисгармонией мрачнойя симфонию льющихся дней;где семья получилась удачной,там жена дирижирует ей. * * *
Когда близка пора маразма,как говорил мудрец Эразм,любое бегство от соблазнаесть больший грех, чем сам соблазн.* * *
Плачет баба потому,что увяло тело,а давала не тому,под кого хотела.* * *
Художнику дано благословлять —не более того, хоть и не менее,а если не художник он, а блядь,то блядство и его благословение. * * *
С разным повстречался я искусствомв годы любованья мирозданием,лучшее на свете этом грустномсоздано тоской и состраданием.* * *
В одном история не врёти правы древние пророки:великим делают народего глубинные пороки.* * *
Ты к небу воздеваешь пылко руки,я в жестах этих вижу лицемерие,за веру ты принять согласен муки,а я принять готов их – за неверие. * * *
Господь не будет нас карать,гораздо хуже наш удел:на небе станут нагло жратьнас те, кто нас по жизни ел.* * *
Бог печально тренькает на лирев горести недавнего прозрения:самая большая скверна в мире —подлые разумные творения.* * *
Я храню душевное спокойствие,ибо всё, что больно, то нормально,а любое наше удовольствие —либо вредно, либо аморально. * * *
Жила была на свете дева,и было дел у ней немало:что на себя она надела,потом везде она снимала.* * *
Тайным действием систем,скрытых под сознанием,жопа связана со всемБожьим мирозданием.* * *
Схожусь я медленно, с опаской,по горло полон горьким опытом,но вдруг дохнёт на душу лаской,и снова всё пропало пропадом. * * *
Когда мне почта утром раноприносит вирши графомана,бываю рад я, как раввины —от ветра с запахом свинины.* * *
Вульгарен, груб и необуздан,я в рай никак не попаду,зато легко я буду узнанво дни амнистии в аду.* * *
Людей давно уже делю —по слову, тону, жесту, взгляду —на тех, кому я сам налью,и тех, с кем рядом пить не сяду. * * *
У внуков с их иными вкусамия не останусь без призора:меня отыщут в куче мусораи переложат в кучу сора.* * *
Я живу в тишине и покое,стал отшельник, монах и бирюк,но на улицах вижу такое,что душа моя рвётся из брюк.* * *
Первые на свете совратители,понял я, по памяти скользя,были с несомненностью родители:я узнал от них, чего нельзя.