Задачей физического антрополога является помочь археологу и лингвисту идентифицировать этих завоевателей железного века, чье прибытие в Скандинавию не может датироваться ранее, чем VI или VII в. до н.э. Это должно быть относительно просто, так как пришельцы хоронили своих мертвецов, в то время как более древнее население, по-видимому, продолжало их кремировать. Датская серия является самой обширной – 42 мужских черепа[419] (см. приложение I, кол. 39). Из них только один имеет черепной указатель более 78. Серия в высокой степени долихоцефальна, со средним значением указателя 72,3. Следов брахицефального элемента, игравшего такую важную роль в Дании с начала неолита до бронзового века, не обнаружено.

Черепа датского железного века составляют однородную группу. Они определенно принадлежат к тому же типу, что и другие нордики железного века лужицкой культуры полей погребений, а именно к чисто длинноголовому элементу в кельтской смеси, так как здесь так же часты низкий свод и цилиндрический поперечный профиль кельтских черепов. За исключением меньшей ширины головы и лица и большей длины свода, они сильно напоминают кельтские черепа Галлии и Британских островов, а также скифов, и практически идентичны черепам железного века из Армении, обсужденным в последнем разделе. Таким образом, датские черепа железного века, вероятно, такие же, как и у пракельтов до их прибытия в юго-западную Германию, а также предков скифов и восточных иранцев. Однако эти датчане были высокими людьми, так как рост 25 мужчин – 171,5 см. Это согласуется с ростом древнего населения этой же области, а также с ростом скифов. В этой датской серии, без сомнения, существовал отбор на основе разных способов расположения мертвых; многочисленное население бронзового века, составленное из мегалитических и шнуровых элементов, а также элементов борребю, не могло совершенно исчезнуть. Так как у многочисленных элементов в датском населении было время для смешения, мы увидим, как они снова появляются.

Шведское население железного века, лучше всего представленное небольшой группой в 14 мужчин[420] (см. приложение I, кол. 40), было в своей основе таким же, как и в Дании. Однако есть и небольшие различия – свод выше, лицо шире, верхняя часть лица короче. Возможно, эти более периферийные скандинавы демонстрируют несколько больше древней крови.

В железном веке Норвегия была в первый раз определенно заселена людьми, сравнимыми по своей цивилизации с датской и южношведской; вероятно, многие из древних поселенцев Ютландии и Датского архипелага бежали в юго-западный угол этой страны, а другие миграции происходили через южную и центральную Швецию.

Самая большая серия железного века в Норвегии – это серия Шрейнера, содержащая 27 мужских черепов[421] (см. приложение I, кол. 41). Они достаточно отличаются от черепов как из Дании, так и из Швеции. Эти черепа больше и намного грубее, с тяжелыми надбровными дугами и сильными мускульными отметками. Метрически они приближаются к верхнепалеолитической серии Моранта и легко укладываются в диапазон центральноевропейской ориньякской группы. Мезолитические черепа из Стенгенеса и пещеры Макартура здесь не были бы чуждыми. Тем не менее, по многим размерам они попадают очень близко к верхнепалеолитическим средним значениям.

Они являются чистыми долихоцефалами с черепным указателем 71,7. В целом это именно то, что можно ожидать от скрещивания датского железного века с верхним палеолитом с преобладанием последнего, и это объяснение хорошо согласуется с археологическими данными. Рост в 169,5 см подходит обоим типам. Однако существует и иная возможность – они могли включать сильный шнуровой элемент. Вероятно, что какие-то шнуровые элементы входили в эту смесь, но палеолитический элемент невозможно заменить шнуровым, так как высокий свод последнего засвидетельствован несущественно, а лица норвежцев шире, чем у шнуровиков и у нордиков.

Должно быть, норвежцы железного века с центральной части побережья частично действительно были потомками верхнепалеолитического населения Центральной Европы, двинувшегося на север и на запад с отступлением ледника и оставшихся относительно незатронутыми в центрах его последнего таяния до прибытия новых иммигрантов железного века. Однако в то время в Норвегии должны были существовать областные различия по типу, сохраняющиеся вплоть до современности; серии поздней эпохи викингов из Йерена, Тёнсберга и Шиена[422] на юге демонстрируют присутствие брахицефального типа, массивного по сложению и с большими размерами черепа, метрически родственного группе борребю из Дании и северной Германии. Они могут представлять собой колонистов или беженцев из Дании.

Поздняя группа из Согна[423] на севере включает мезоцефальные черепа с крайне низкими сводами и меньшими размерами, связанные с черными или каштановыми волосами, сохранившимися в могилах. Метрически в большинстве отношений они напоминают лопарские черепа и служат для отметки северной скандинавской границы, за которой поселения норвежцев в эпоху викингов были только отдельными. Эти разнообразные серии в первый раз в истории помещают Норвегию в полный свет физической антропологии и демонстрируют, что земля викингов была последней периферией нордического мира, в которой древние, но не полностью развившиеся формы человечества смешивались с пришельцами с юга и востока.

В языковом отношении германские народы, завоевавшие другие части Европы от Скандинавии и северной Германии, делились на две группы: восточных и западных германцев. Говорившие на восточногерманских диалектах включали в себя готов, вандалов, гепидов и бургундов. Готы, как утверждают, происходят из Швеции (но не с острова Готланд), они пересекли Балтику и дошли до устья Вислы. Вандалы и гепиды, очевидно, имели такое же происхождение. С Вислы восточные германцы вели экспансию на юг и восток в скифские земли, где гепиды захватили контроль над Венгрией, а готы наконец основали значимое королевство на северном побережье Черного моря.