Отсюда понятен и калибр человека, отправившегося на встречу с величайшим арабом. Немаловажным было и то уже упоминавшееся обстоятельство, что Чарльз Крэйн не занимал никаких официальных постов, а потому его встреча с ибн Саудом никого не должна была насторожить. Араб принимает арабиста, что может быть естественнее. Может, они там читают друг другу вслух избранные места из Корана. И Крэйн помимо занимаемого уникального положения был ещё и достаточно умным человеком, чтобы понимать, что первое впечатление самое важное и что глядя на него ибн Сауд будет видеть в его лице Американца, олицетворяющего для него американский народ в целом, а потому он и вёл себя соответственно.

По итогам встречи оба были очарованы друг другом. В том, что был очарован Крэйн нет ничего удивительного, ибн Сауд легко очаровывал того, кого он хотел очаровать. Сам же ибн Сауд (а он при всех достоинствах был человеком восточным) был очарован тем, что Крэйн сумел убедительно показать, что он не хочет ничего ни для себя, ни для Америки. Крэйн-Америка как миллионер, как альтруист, как филантроп. "Большое спасибо, у нас всё есть, нам ничего не надо."

Мнение ибн Сауда было решающим, так как всё в государстве Саудовская Аравия было "завязано" на него. В этом смысле он был настоящим королём. Ибн Сауд был жестоким человеком, жившим в жестоком месте в очень жестокое время. Но при этом он не был человеком плохим в том смысле, что он не был человеком аморальным. Вот две истории, два штриха к его портрету.

"Финансы" ибн Сауд понимал как "золото". Что такое банки, безналичный расчёт, счета итд, он не знал и знать не хотел. А потому, отдав американцам концессию на добычу нефти, он потребовал, чтобы все расчёты с ним и с его государством велись в виде натуральном, "в золоте". Американцы пожали плечами, им было всё равно и стали платить ибн Сауду золотом. И он сидел у себя в шатре, а вокруг него стояли мешки, набитые золотыми монетами. И самому ибн Сауду очень льстило, когда он одаривал приближённых горстью золотых. Точно так же дело обстояло и с "государственными расходами". Сыновья же ибн Сауда (их было то ли 37, то ли 40, то ли 45) в отличие от отца-домоседа, повадились в Европу и более менее хорошо представляли себе как устроен современный мир. И вот те сыновья, что были настроены полиберальнее, решили, что неплохо бы им в эр-Рияде построить государственную больницу, где за государственный счёт лечили бы всех желающих. Посовещавшись, братья избрали в качестве делегата сына, к которому ибн Сауд проявлял больше, как им казалось, отцовской любви и отправили его к королю. Ибн Сауд долго не мог понять, чего от него хотят. Поняв же, он прослезился. "Ты в самом деле хочешь истратить деньги НА ЭТО?! Бери сам и бери столько, сколько тебе нужно!"

Случай второй - раз в год король устраивал раздачу денег народу. "Счастье для всех и пусть никто не уйдёт обиженным!" На раздачу отпускалась определённая сумма и министр приносил расчёты на подпись королю. И вот как-то ибн Сауд (а у него в последние годы было плохо со зрением) размашисто подписавшись, сделал это так, что часть подписи оказалась на втором, нижнем листе бумаги, выдававшемся из под верхнего и получилось, что эта закорючка увеличила значившуюся на нижнем листе сумму пожертвований на порядок, на лишний ноль. Обнаруживший досадную описку министр попросился на приём, на коленях подполз к королю и сообщил, что его величество изволили сделать ошибку, что случайно получившаяся цифра опустошит королевскую казну и что надо бы как-то это дело поправить. Ибн Сауд повертел в руках бумаги со своей подписью и пробурчал, что он ничего поправлять не будет и что раз уж так вышло, то пусть раздадут столько денег, сколько указано.

"Никто не должен сказать, что рука ибн Сауда оказалась щедрее, чем его сердце."

Повыше упоминалось, что западные историки ставят ибн Сауда в один ряд с Джорджем Вашингтоном, Мао и Лениным.

При всех различиях упомянутую троицу объединяет то, что все они - основатели. Все трое - творцы. Им удалось "зачать" государство. Причём во всех трёх случаях это государства масштаба США, СССР и КНР. Нечто такое, что в силу "громадья" явления умом понять сложно. И, казалось бы, рядом с этими историческими титанами (и в смысле личностном, и в смысле державности) ибн Сауд должен смотреться бледно. Блекло. И для выпуклости его нужно было бы сравнивать с фигурами помельче. Однако его ставят в ряд первый, в ряд фигур первоклассных.

Почему? Наверное, потому, что человек разбирающийся может сполна оценить "содеянное" первым саудовским королём.

Кроме того, следует учитывать дистанцию, которую пришлось преодолевать фигурантам на пути к их личной вершине. У Мао и Ленина уже имелся "задел" в виде колоссальных территорий, людских масс и отстроенной предшественниками инфраструктуры, они выходили на последний бросок из разбитого на полдороге лагеря, в то время как ибн Сауд начал свой путь с самого подножия и у него из альпинистского подспорья не было ничего. Не было шерпов, не было снаряжения, да даже и ледоруб он себе позволить не мог. И тем не менее упорное карабкание этого араба вверх увенчалось созданием того, что сегодня известно миру как Саудовская Аравия, а это далеко не последнее государство планеты. А если говорить о такой тонкой материи как "влияние", то тут уж и вообще… Саудовская Аравия может влиять на всех, кто рядом и на всех, кто ниже, а на саму Саудию может влиять только одно государство. Даже не скажешь "раз, два и обчёлся", сказав "раз", "разом" и закончишь.

Ибн Сауд показал себя (не на словах показал, а на деле!) до изумления искусным Игроком. Изумление вызвано в первую очередь тем, что у него ведь не было того, что имелось у Вашингтона, Ленина и Мао - у ибн Сауда не было дипломатического опыта. Да что там "дипломатического опыта"… У него даже не было формального образования! Он понятия не имел, что происходит на мировой доске. Кто там, что там и почём. И зачем. И почему. Его вбросили в чужую Игру, правила которой ему не были известны и вбросили чужие руки. Вбросили как пешку. А когда он осторожно огляделся, то обнаружил, что вокруг сплошь ладьи да ферзи. "Королевы, королевы, а я маленький такой." И времени на раздумья у пешки не было, какие ещё раздумья, скажете тоже, - Вторая Мировая на носу!

И он вошёл в Игру. На первых порах он позволял двигать собою, а потом заходил сам по себе. И он умудрился не сделать ни одной ошибки. Ни тогда, когда он отдавался в чужие руки, ни тогда, когда решения о том, каким будет следующий ход он начал принимать сам.

Вот что сказал президент Рузвельт 14 февраля 1945 года, принимая ибн Сауда на борту линейного крейсера "Квинси": "Когда мы могли только мечтать о победе, вам удавалось удерживать мир среди арабов, хотя надежда на победу союзников исчезала на глазах. Связав себя с нами, вы указали арабам верную дорогу к единому Богу."