На крыльцо вышел не кто иной, как сам Мирон Свиридяк. На шее у него висел бойковский автомат. Спустившись по ступеням, Мирон достал из кармана спички, прикурил папиросу, несколько раз жадно затянулся и принялся оглядываться, видимо, желая узнать, куда подевался второй часовой. Дальше ждать было нельзя, и, зажав в руке нож, Николай метнулся к ничего не подозревающему Мирону. Однако то ли предатель что-то почувствовал, то ли все произошло случайно, но удар ножа развернувшийся Мирон встретил поднятым вверх ППС-ом. Нож отлетел в сторону, и оба бойца покатились по снегу, вырывая друг у друга автомат. В конце концов Свиридяк оказался сверху и изо всех сил попытался придавить горло противника тяжелым оружием, в которое тот вцепился мертвой хваткой. Осипший голос не давал Мирону возможности позвать на помощь, и он только шипел, все ниже и ниже склоняясь над почти поверженным врагом.

Ощутить радость победы Свиридяк не успел — доковылявший до места схватки лейтенант огрел его по шапке стальным гвоздодером.

— Ты как, живой? — спросил Александр у Бойко, когда тот, выбравшись из-под обмякшей туши, уселся на снег. Николай в ответ только кивнул тяжело, держась обеими руками за горло и пытаясь отдышаться.

— Ох, и здоров же козел, чуть не удавил на х… — зло сплюнул боец, перестав, наконец, судорожно глотать воздух. — Автомат мой притырить хотел. У-у, гад ползучий… Слушай, командир. Надо бы его тоже, того, за сарай оттащить.

— Он тут и так хорошо лежит, под окошком прямо — с крыльца хрен заметишь. А у нас, Коля, времени совсем нет. Пока они тут не очухались, мы с тобой по-быстрому ноги в руки и до лесу. Бери давай винтовку, автомат свой. Часа два, думаю, у нас еще есть. Дохромаем как-нибудь…

Лейтенант ошибся. Два часа им, конечно, не дали. Уже через час со стороны деревни послышались заполошные крики и еще через десять минут на заснеженном поле появились темные фигурки преследователей. Метель давно уже прекратилась, небо начинало потихоньку светлеть, и полицаям не составило особого труда понять, где искать беглецов — цепочка следов ясно указывала направление.

— Все, командир. Кажись, отбегались, — тяжело вздохнул Бойко, оглядываясь назад. Лейтенант почти висел на его плече и все еще пытался идти самостоятельно.

— Что…там?

— Бегут ироды. Минут через двадцать здесь будут. Жаль, до леса-то всего ничего осталось.

— Вперед, Коля…вперед, — натужно дыша, прохрипел танкист. — В лесу… в лесу их встретим.

Добравшись до опушки, партизаны упали в снег возле высокой березы и еще какое-то время лежали, приходя в себя от последнего судорожного рывка. Спустя минуту Николай приподнялся и поглядел в сторону деревни.

— Да-а. Человек пятнадцать. Хорошо хоть, что мы по старым следам пошли. Тут слева и справа снег глубокий — хрен обойдешь. Так что в лоб попрут, — Николай повеселел и подмигнул лейтенанту. — Ничего, Николаич. Мы еще повоюем. Кровью гады умоются.

— Эх, Коля, Коля. Ничего мы тут не навоюем одним рожком и десятью патронами. Видишь, светает потихоньку. Сам же говорил, эсэсовцы к утру будут. Так что зажмут нас здесь, а как патроны кончатся, так и все, возьмут нас… тепленькими, — командир грустно посмотрел на Бойко, потом протянул руку к трехлинейке. — Ты мне винтовку-то оставь. И патроны все… А сам иди. Ты быстро дойдешь.

— Командир, ты что? Да за кого ты меня держишь? Да чтоб я, да товарища? Да я, б…

— Красноармеец Бойко! — жестко прервал бойца лейтенант. — Это приказ. Ты. Должен. Дойти. До бригады. Тебе все ясно? Тогда выполняй.

— Есть, товарищ лейтенант. Но… товарищ лейтенант. Ну не могу я так!

— Понимаешь, Коля… не дойдем мы. Вдвоем не дойдем. Немцы… не сунутся немцы сегодня в лес, а уж полицаи тем более. Задержу я их, уж как смогу, так задержу. А ты… ты уйдешь, ты сможешь, я знаю. Так что давай, боец, вперед. И… не поминай лихом.

Лейтенант отвернулся, проверил затвор у винтовки, а потом принялся деловито раскладывать патроны на куске коры от старой березы. Николай немного постоял, глядя на командира, затем резко развернулся и быстро пошел вглубь леса, с непонятной злостью отбрасывая свисающие на его пути ветки деревьев.

— Ну что, постреляем немного, — пробормотал лейтенант, выглядывая из-за корней. — Давно я уже так не стрелял. Жаль только, что не из танка. Уж тогда б мы повеселились…Ну, ты первым будешь…

Хлопок выстрела. Есть. Черные фигурки попадали на землю. Одна из них, видимо, уже не встанет. Выстрел. Крики команд, переползания. Крайняя фигурка вскочила, бросилась вправо и увязла в снегу по пояс. Александр тщательно прицелился, выстрелил. Черт, мимо. Ниже брать надо. Еще один выстрел, еще… Попал. Фигурка взмахнула руками и, переломившись пополам, скрючилась в сугробе. Остальные открыли беспорядочную стрельбу.

Танкист сполз вниз, перезарядил винтовку. Выглянув из-за березы с другой стороны, он увидел, что полицаи короткими перебежками пытаются подобраться поближе.