Радость Каролины после отъезда Марка постепенно меркла, и, когда они садились в экипаж, чтобы ехать домой, старшая сестра сделалась такой же молчаливой, как и все остальные. И сегодня утром она вела себя очень тихо. К несчастью, сестры еще больше усугубили ситуацию. С детства у них было заведено говорить Каролине сразу же о своих проделках. Она могла безошибочно определить возможные последствия и защитить от них сестер. Утром, когда они рассказали ей о том, что случилось на бале-маскараде, Каролина побледнела и несвойственным ей спокойным голосом велела им ждать дома, не сходя с места, пока она съездит к их опекуну в Делмер-Хаус. Она не дала никаких объяснений, просто поспешно допила кофе и распорядилась, чтобы подали экипаж.

Каролина вернулась полтора часа спустя. Сара, Арабелла и Лиззи все еще сидели в гостиной, так как понимали, что, когда старшая сестра отдает распоряжения особым тоном, нужно беспрекословно подчиняться. Каждая из них углубилась в мрачные размышления о собственной жизни, и время пролетело незаметно. Каролина вошла в комнату и села за стол. Арабелла поспешила налить ей чашку кофе. Подкрепив силы, Каролина стала объяснять сестрам, что их поведение чуть не привело к настоящему скандалу. Им даже не приходило в голову, что кто-то может увидеть побег Гарриет и, сделав ложные выводы, поставить Макса в известность. Придя в ужас от этой мысли, сестры раскаялись в своем безрассудном поступке.

— Не думаю, что тут можно сделать что-либо еще. К счастью, Арабелла, твоего появления в роли Марии Павловски было достаточно, чтобы убедить всех, что ты не сбегала с бала. Мы могли бы покататься верхом, — сменила Каролина тему разговора и тут же добавила: — Но этим утром у меня совсем нет настроения.

Сестры не стали возражать, но согласно закивали. Помолчав немного, Каролина произнесла:

— Я подозреваю, что Макс ожидает от нас обычного поведения. Как будто ничего не случилось. Боюсь, слухов о бегстве Беллы избежать не удастся. Думаю, тебе стоит признать, что ты поменялась домино с Гарриет Дженкинс, но всего лишь шутки ради. Помни, что, когда ты услышишь о побеге Гарриет с сэром Ральфом, тебе нужно выказывать удивление и интерес. Тут Каролине в голову пришла новая неутешительная мысль. — Достанет ли сестрам Кроубридж ума держать язык за зубами?

Сестры тут же поспешно заверили, что в этом нечего и сомневаться.

— Мы же ради Аманды старались, — резонно заметила Лиззи.

Каролина не была в этом вполне уверена, но тут ее отвлекла Арабелла, заключившая из обращения к ней по уменьшительно-ласкательному имени, что худшее позади:

— Макс очень на нас сердится?

Некоторое время Каролина обдумывала ответ, а Сара, Арабелла и Лиззи напряженно ждали.

— Мне кажется, что теперь, когда все закончилось и никто не пострадал, он готов простить вам ваши проделки. Однако на вашем месте я не стремилась бы пока попадаться ему на глаза.

Сестры немного успокоились. Убедившись, что опекун не собирается обрушить свой гнев на их головы, Лиззи и Арабелла по очереди обняли Каролину и, еще раз поблагодарив ее за миротворческие усилия, покинули комнату. Сара подозревала, что обе они намерены забиться в укромный уголок, чтобы как следует обдумать сложившуюся ситуацию.

Сара удивилась тому, что самой ей вовсе не хочется следовать их примеру. Долгими бессонными ночами она пришла к выводу, что не сможет жить без Дарси Гамильтона. Вчера вечером, находясь в беседке вместе с ним, она едва не попросила его увезти ее с бала в какое-нибудь уединенное место, где они могли бы заняться любовью. Ей с трудом удалось подавить переполняющее ее желание произнести эти слова вслух. Если бы она в самом деле такое сказала, Дарси устроил бы все в мгновение ока, так как его страсть к ней была столь же сильна, как и ее собственная. От совершения этого поступка ее удержало лишь участие в их с сестрами плане, ведь ее исчезновение вызвало бы немалый переполох. Сара по-прежнему отчаянно хотела выйти замуж и обзавестись собственным домом, но, раз Дарси не был готов к совершению этого шага, она решилась на альтернативный вариант. Конечно, в таком случае им пришлось бы столкнуться лицом к лицу с Максом, но Дарси, очевидно, знает, что делает. Сара была уверена, что скоро Дарси нанесет ей визит, и тогда она сообщит ему о своем решении. Едва заметно улыбнувшись, она подумала, что это, по крайней мере, будет нетрудно сделать.

Каролина, наконец, отодвинула от себя тарелку с тостом и, встав из-за стола, рассеянно поправила подол платья. Тут Сару осенило, что и ее старшая сестра размышляет над тем же вопросом. Они же все Твиннинги, как-никак. Их проблемы только на первый взгляд казались разными, но на самом деле происходили из одного источника. Все они влюбились в распутников, не желающих связывать себя узами брака. В случае самой Сары победил распутник. Но ведь Максу, разумеется, не удастся взять верх? Ее посетила ужасная мысль о том, что две старшие сестры Твиннинг сошли с пути истинного, но она тут же мысленно дала себе затрещину. Разумеется, этого не случится. Макс ведь их опекун, как-никак. В понимании Сары это означало, что Каролине удастся настоять на своем. Она ведь из них всех самая способная. Но отчего в таком случае она выглядит такой подавленной?

Каролину и в самом деле одолевали гнетущие мысли. Оставив Сару в одиночестве предаваться раздумьям за столом, она принялась без цели слоняться по гостиной, а потом вышла на маленький задний двор. Касаясь изящными, тонкими пальчиками бутонов цветов, она незаметно оказалась под вишнями, между стволов которых был натянут гамак. Густые кроны скрывали его от солнечных лучей. Каролина улеглась в гамак и, положив усталую голову на подушки, предалась размышлениям.

Скоро ей стало казаться, что внутри ее присутствуют сразу две Каролины Твиннинг. Первая была умудренной опытом и осведомленной о светских правилах поведения аристократкой, которая без колебаний высмеяла бы предложение разделить ложе с мужчиной, не будучи связанной с ним узами брака. Эту свою ипостась она знала с самого рождения. Вторая Каролина мистическим образом материализовалась в ее душе некоторое время назад, поддавшись на уговоры Макса Ротербриджа, и уже приобрела огромное влияние. Теперь Каролине предстояло решить, которую из двух ей предпочесть.

Давно не являясь юной девушкой, она не могла притворяться, что не понимает намеков Макса. Так же как и утверждать, будто ситуация вышла из-под контроля — по крайней мере, пока этого не случилось. Если она твердо попросит его прекратить делать ей двусмысленные намеки, ему не останется ничего иного, кроме как покориться. Макс ни к чему не принуждал ее силой. Эта ее вторая ипостась с радостью отдавалась в его умелые руки, раскованно наслаждаясь ласками.

Каролине ни разу не удалось заговорить с Максом о браке. Она была абсолютно уверена, что его интересует лишь тайная интрижка. Чего она недооценила, так это собственного интереса в этом скандальном деле. Она не могла отрицать, что ей нравилось находиться в его объятиях, а когда он внезапно отстранялся, чувствовала острое разочарование. Она знала: в следующий раз он позаботится о том, чтобы беспрепятственно завершить ее чувственное образование, а сама она покорится ему без сопротивлений и сожалений.