— Я все равно тебе скажу.

— Не надо, Крутой!

— Меня зовут Тетигистус. Это значит «иголка».

Он сложил руки на груди. Его лицо приняло безмятежное, мирное выражение, словно все его тревоги остались позади. Джейн почти позавидовала ему.

— Вот так. Теперь моя жизнь в твоих руках.

— Крутой, я прямо не знаю, что сказать!

— Слушай, ты же так и не объяснила мне, что ты тут делаешь.

Когда Крутой появился из люка, гайка упала назад на ладонь. Все это время Джейн сжимала ее в кулаке. Крутой разжал ей пальцы и взял гайку в руку.

— А, вот оно что! — Он посмотрел ей в глаза сквозь отверстие гайки. — Значит, вот она тебе зачем! Учишься командовать предметами с помощью их имен?

Джейн оторопело кивнула.

— Я… я случайно нашла гримуар…

— Да ну? Значит, это я внизу на него наступил? — Голос Крутого зазвенел от радости. — Так это же здорово! Теперь мы что захотим, то с Блюггом и сделаем. Хотим — кувалдой башку размозжим, хотим — в расплаве утопим!

— Слушай, ну что тебе так дался этот Блюгг? Забудь ты о нем! Ну отомстишь — разве это поможет сбежать отсюда?

— А я вовсе и не хочу отсюда бежать.

— Но ты же говорил…

— Говорил, потому что ты этого хотела. С тех пор как я заболел… как глаза лишился, я все больше вижу, все яснее. Мне плевать, заперт я или на воле. Я такое вижу — ты себе даже представить не можешь! Для этого и слов-то нет! И предчувствия у меня тоже бывают… — Он нахмурился и торжественно, совсем не похоже на себя, произнес: — И я тебя предупреждаю! Ты во что-то впуталась. Чем больше будешь рваться, чтобы освободиться, тем больше будешь запутываться. — Он засмеялся и снова стал самим собой. — Но теперь мы работаем на пару! Сперва ты мне поможешь прикончить Блюгга, а потом мы сопрем карточку, и ты выйдешь на волю. Просто, ясно и прекрасно!

Джейн стало не по себе. Крутой с его затеями никак в ее планы не вписывался. 7332-й ни за что не позволит ей взять его с собой. Присутствие дракона чувствовалось каждую минуту. Весь завод, до самого дальнего уголка, был проникнут им. Даже здесь, на крыше, где чары луны ослабляли его влияние, она затылком чувствовала железную волю дракона.

— Нет, Крутой, не получится! Это детские фантазии.

— Ну, не надо так! Ты в плену, в сетях. Думаешь, это все, что вокруг, — настоящее? — Он протянул руку. — Давай я покажу тебе то, что вижу!

Она взяла его руку в свою:

— Покажешь? Но как?

— Ты же знаешь мое имя! Вот и воспользуйся им!

— Тети… Тетигистус! — неуверенно выговорила она. — Покажи мне то, что ты видишь.

Они шли рука об руку по тротуару. Уже стемнело. Была зима. Неубранный снег заледенел и лежал под ногами каменно-твердыми скользкими буграми. По сторонам улицы возвышались строения из камня и стекла, их верхние этажи, уходя ввысь, терялись в темноте. Горели огни, окаймляя бесчисленные витрины, мерцая в голых ветвях чахлых деревьев, выписывая громадными буквами слова на стенах. Слова были ей непонятны, но буквы странно знакомы. Мостовая была забита машинами, которые двигались как живые, но не разговаривали — только ревели их двигатели да гудели клаксоны.

— Где мы? — спросила пораженная Джейн.

Крутой молча пожал плечами.

Они шли дальше в толпе молчаливых теней. Никто не заговаривал с ними, не касался их. Они были как призраки среди призраков. В одной из витрин они увидели вечнозеленые деревья, усыпанные блестками и увешанные блестящими цепями и пряниками. Под елками были навалены груды игрушек: мишки с барабанами, машинки — миниатюрные копии тех машин, что ездили по улице, куклы в кружевных платьях, громадный плюшевый жираф в половину натуральной величины.

Все в этом зрелище было чуждо и непривычно Джейн, она никогда не видела ничего похожего, но какой-то отзвук, донесшийся из самых глубин души, сказал ей, что эта выставка чужих сокровищ каким-то образом причастна, как-то сродни миру ее давних воспоминаний, тому месту и времени, когда она была мала, счастлива, любима.

Она заплакала:

— Крутой, пожалуйста, я хочу домой.

Он повернулся к ней, удивленный, но сразу выпустил ее руку.

Они снова были на заводской крыше.

— Ну вот! — Крутой поцеловал ее в щеку. — Теперь мы полностью доверяем друг другу.

Время шло все быстрее. События, теснясь, обступали Джейн, колеса судьбы набирали обороты. На следующий вечер, притворяясь, что забавляется игрушками, Джейн сжала в руке шероховатую медную пульку, которая была нужна дракону. Другой рукой, для маскировки, она замахала игрушечной волшебной палочкой, словно играя в фей. Она знала, что и госпоже Гринлиф, и старому эльфу больше всего нравится, когда она ведет себя как малый ребенок.

Повернувшись так, чтобы ее движение было незаметно, она быстро сунула пульку за пазуху. Болдуин обычно смотрел невидящими глазами в пространство, но, желая все-таки убедиться, что он не заметил ее проделки, она украдкой бросила на него взгляд — и ахнула.