Шейх – это по-арабски «старец», «владыка». Слово «шейх» в исламском мире имеет три значения:

1) духовный лидер суфийского тариката (братства);

2) богатый и влиятельный мужчина;

3) правитель области с мусульманским населением.

В одной из областей Памира правил такой шейх. Хороший, давний знакомый Влада. Откуда у Влада знакомые шейхи Памирских гор? Да просто когда-то полковник Исмаилов, выпускник Академии Генштаба ВС СССР командовал частью, в которой служил Влад.

Памирцы – это вам не Ровшан с Джамшудом из Вашей Раши! Они, по их мнению, потомки воинов гарнизонов Искандара Зулькарнайна (Александра Македонского), которого мусульмане считают одним из Пророков. Неизвестно, так это или нет, но светлоглазых и русоголовых среди них – половина!

И репутация у них в Азии, примерно, как у чеченцев в России…

Самолетом Москва – Хунжент, а дальше автобусами. А дальше Влада встретил высокий памирец, стоящий возле «Ниссан-патроля» времен холодной войны.

– Ас-салам алейкум!

– Ваалейкум ас-салам!

– Как ваши дела?

– Амас яхши, рахмат. Альхамду ли Ллях! Кор хуп! Озин кандай сен?

– Хуп! Альхамдулиллях!

– Гетмтык?

– Поехали!

И по горному «серпантину» помчался, дребезжа, заслуженный ветеран японского автопрома.

На заднем сиденье «весло», между сиденьями – пара рожков. Пейзажи – для ценителей – рай. Но Влад, как настоящий воин, при первой же возможности захрапел. Когда еще удастся выспаться…

На закате въехали в укрепленную деревню исмаилитов.

Заехали во двор. Вооруженные мужчины – гвардия шейха – открыли ворота!

Седой высокий мужчина в сопровождении трех вооруженных бородачей пошел навстречу Владу.

– Здравия желаю, товарищ полков…

– Отставить! Ас-салам алейкум , брат! Я шейх, все-таки, а не кяфирский вояка!

– Ваалейкум ас-салам! Теперь я буду знать, где шейхов готовят, Умар-Ака!

– Где же?

– В Академии Генштаба.

– И то верно! Голоден, брат?

– Нет! – хотя Влад с утра ничего не ел, но это была бы бестактность.

– Я собираюсь ужинать, брат! Сразу после Магриба. Составишь мне компанию?

– С удовольствием, Умар-Ака!

После вечерней молитвы приступили к неторопливому ужину.

– Умар-Ака, – первым заговорил о деле Влад. – Послезавтра в Хунжент прилетают москвичи, как договорились.

Спецы по камешкам. Тут всяких камушков хватает – на безымянном пальце Влада поблескивал рубин, найденный им в этих горах. Обточенный и вставленный в серебро здешними ювелирами…

– Хорошо, брат! Но не доверяю я москвичам. Давай так: я сделаю вид, что не понимаю по-русски, а ты будешь мне переводить.

– Но, Ака, я же не знаю памирского?..

– А ты переводи на татарский.

– Но ты же татарского не знаешь?

– Но русский-то я знаю!

– Верно! Это я с дороги туплю!

Действительно, полковник Умар Исмаилов, комсорг курса Высшего Командного Общевойскового училища имени Кирова, говорил по-русски, как диктор ленинградского телевидения.

– Брат, иша-салад !

Время ночной молитвы. Потом спать!

Привезя москвичей, Влад стал переводить. С русского, который Шейх знал не хуже него, на тюркский, который шейх знал очень плохо.

Речь шла об условиях перевоза камешков, минуя алчную душанбинскую хунту. Москвичи сначала стеснялись и скромничали, потом распоясались и стали прямо при Исмаилове обсуждать его же.

Шейх с сильным акцентом и «без падежов» спросил на тюркском:

– Брат, а может быть, отрезать этим ублюдкам головы и отправить посылкой в Москву?

– Бу екмаса кяряк, Умар-Ака, джяман айтынсен! (Этого не надо, Умар-Ака, плохо сказал.)

– Ладно, пусть в Москву возвращаются. Скажи, думать будем.

Москвичей поводили. Идиоты так и не поняли, на каком тоненьком волоске висела их жизнь….

Утром Влад наблюдал, как горцы готовятся к войне.

Вместе с помощниками шейха тренировал местную гвардию. А потом посмотрел что-то типа парада.

Бородатые мужчины с оружием – молодые, и взрослые, и седые – шли ровным шагом и повторяли в каком-то ритмичном трансе:

Аллаху акбар! Аллаху Акбар!

Ля Иляха илля Ллаху!

Аллаху Акбар! Аллаху Акбар!