— Болван, — хмыкнула Джессика.

Он бросил в ее сторону хмурый взгляд.

— Идиот, это же была шутка! — воскликнула она, играючи опрокидывая его на дюну. — У тебя нет чувства юмора?

— Хватит толкаться, — произнес он угрожающе, затем поднялся на ноги и глянул на нее, слов но коршун на добычу. — У меня пропадает чувство юмора, когда дело касается нектара.

— Ну и что ты сделаешь дальше? — поинтересовалась девушка. — Неважно, Вечный ты или нет. Но ты самый большой недотепа из тех, кого я только встречала.

Он посмотрел на нее холодно, раздумывая, как реагировать на эти слова и что предпринять.

"Хочет меня напугать, — поняла Джессика. — Итак, он сейчас сильно огорошен. Но он может попытаться получить от меня то, что ему нужно. Пусть только попробует. Если он дотронется до меня, разорву его на куски".

Оба стояли в тени. Мимо проходили двое мальчишек. Они спешили присоединиться к тем самым ребятам, что прошли здесь раньше.

— Свежая кровь, — прошептал Габри. — Может быть, еще не поздно…

— Что ты хочешь сделать? — спросила Джессика, не замечая серьезности в его голосе. — Назначить еще одно свидание с незнакомкой?

— Мне нужен нектар, — прошептал он, не обращая на нее внимания. — Он мне необходим. — И, обхватив голову руками, Габри начал кружиться.

Облако закрыло луну, и дюны погрузились во мрак. Океан глухо рокотал. По песку завертелись маленькие вихри.

Габри, невидимый в темноте, продолжал кружиться по травянистой дюне. Когда облако наконец убралось и бледный свет вновь залил окрестности, волны улеглись и ветер успокоился, парня уже не было.

Вместо него Джессика увидела летучую мышь черно — пурпурной окраски. Темные глазки животного глядели на нее с яростью, ротик открылся, демонстрируя клыки, с которых капала белая пена.

Мышь взмахнула крыльями, рванулась к Джессике, но та замахала руками. Тогда, видя бесплодность своей попытки, тварь устремилась вверх и растаяла в черноте неба.

Через мгновение Джессика тоже закружилась в высокой траве. Претерпев точно такое же преображение, она присоединилась к своему крылатому товарищу.

"Я так голодна. Так голодна. Мне тоже нужен нектар, — думала она. — Мне нужен нектар. Нужен позарез".

Моника Дэвис несла сандалии в руках. Она разглядывала блики, скользившие по волнам. Ее подружка Элли Портер подобрала гладкий белый камень и запустила в воду.

— Что-то я замерзла, — сказала Элли.

— Расслабься, — ответила Моника, прикрыв глаза, и подставляя океанским брызгам свои длинные светлые волосы. — Так здорово выбраться из этой дачи.

— Когда ты сюда приехала? — спросила Элли, поворачиваясь к подружке. Она шла чуть позади.

— Вчера, поздно вечером, — отозвалась Моника. — И, конечно, папу хватил удар. С ним всегда это случается.

— А что произошло?

— Два окна оказались раскрытыми, и в доме развелись какие-то насекомые. Кажется, осы. Ну отец и разошелся. Орал, что мы швыряем деньги на ветер, что за такую сумму, какую мы вновь ухлопали на дачу, хозяева могли бы следить за окнами как следует. Бедный папа, — сказал Моника, покачав головой. — Он так переволновался. Теперь будет целый месяц в себя приходить. А за это время…

Она вдруг остановилась.

Элли тоже остановилась и, проследив за взглядом подружки, уставилась в темно — синее небо.

— Ой! — вскрикнула вдруг Элли, хватая Монику за руку. — Это что — летучие мыши?

Моника беззвучно вскрикнула, когда два темных существа спикировали на нее. Их крылья хлопали, как белье на веревке.

— Бежим! — завопила Элли и потянула подружку за руку. Но Моника уперлась.

— На берегу по ночам полно летучих мышей, — стала объяснять она, разглядывая парящих тварей. — Они живут вон на том острове. Видишь?

Девушка указала на далекую полоску суши с небольшой бухтой, заросшую лесом. Она вырисовывалась на самом горизонте.

— А люди на этом острове живут? — спросила Элли.

— Кажется, там есть несколько дачных домиков, — ответила Моника. — Можно добраться ту да на лодке. Только людей там, по-моему, нет. Од ни летучие мыши.

— Они такие отвратительные, — сказала Элли прижавшись к подружке. Не было сил оторвать взгляда от двух тварей, носившихся в небе.

— Смотри, кружатся над нами, — сказала Моника тихо, — но они совсем безвредны.