– Почему тогда три недели назад я провалялась почти два дня?

– Это другое. В этот раз осуществлялась регенерация тканей, когда как в прошлый было повреждено биополе.

– Чем мы будем заниматься теперь?
– С удивлением констатировав, что сегодня мне ничего не приснилось и от этого, почувствовав себя немного обманутой, нахмурилась.

– Практиковаться в языке фрасхов. Может быть, вы и не заметили, но мы уже разговариваем на нем.

– И все?

– Нет. Я буду тренировать вас видеть биополя предметов и прежде всего ваше. Я заметил, что вы вчера уже смогли увидеть поле принца. Это так?

– Возможно.

– Прекрасно, значит приступим.

С этого дня мы разговаривали исключительно на местном рычаще-шипящем. Поля я научилась видеть через неделю - что-то вроде тускло светящейся оболочки вокруг существа. Внутри меня как будто что-то щелкало, взгляд становился каким-то немного рассеянным, а Глюк сказал, что в это время мой зрачок становится вертикальным.

За следующие две недели черной я становилась еще три раза. Еще пять раз я просыпалась с волосами разного цвета - именно в эти ночи мне снился этот странный черный свет. Я доходила до него и неизменно умирала, растворяясь в его сиянии. Волосы же были то серые, то фиолетовые, то синие, то лиловые. Цвет глаз не менялся ни разу. Сегодня же я проснулась с седой челкой. На этот раз я не умерла - я растворилась, но я не умерла. Мне надоело умирать и я решила, что хватит. Я ХОЧУ ЖИТЬ!

С полями же было не все так просто. Каждый живой организм, причем не только этой планеты, имел биополе. Обычно от сантиметра до пяти больше, чем физическое тело существа. У фрасхов и "облагороженных" это поле было в среднем десять сантиметров. И они могли воздействовать на предметы не физическим телом, а именно полем. Те самые воздушные оплеухи принца. Когда я поинтересовалась, смогу ли я так сама, Глюк ответил отрицательно - так могут только мужчины, воины.

– Почему?

– Особенность расы, госпожа. Мальчики тренируются с самого раннего возраста, поэтому к моменту становления мужчиной могут противостоять агрессивной природе материнского мира. Некоторые хищники мира Краш тоже это могут. Именно поэтому установлено подобное испытание на принятие статуса 'мужчина' - неделя в джунглях и голова гидрока.

– Женщины не могут, или их просто не тренируют?

– Закрытая информация, госпожа.

Могут... а значит, смогу и я! А мне это понадобится... скоро, очень скоро...

– А что пыталась сделать Иррянэ? Это ведь было воздействие именно биополем?

– Да. Она хотела прочесть ваши намерения и узнать уровень.

– А какой у меня уровень?

– Нестабильный. Иногда он зашкаливает, а иногда пропадает вовсе. Вы разве сами это не чувствуете?

– Это когда я устаю?

– Да, когда вы чувствуете внезапный и необъяснимый упадок сил именно тогда ваше поле практически нулевое. Почти как у клона.

Как у клона... вот как.

– Это можно стабилизировать?

– В те дни, когда вы просыпаетесь с измененной пигментацией, вы стабильны. Допустим сегодня - ваши волосы частично потеряли свой цвет, но ваше поле стабильно уже весь день. Хотя и небольшое. Когда ваша кожа темнеет - поле намного больше. Я не берусь прогнозировать на будущее, но если пигментация продержится хотя бы несколько дней подряд, то будет надежда на благополучный исход.

Прекрасно, просто прекрасно... а нужен ли мне этот "благополучный" исход?

Глава 5.

Черный свет снился мне теперь регулярно - каждые три дня. Я перестала умирать, через три недели я перестала в нем растворяться, оставаясь самой собой и помня свое "Я". Но теперь я чувствовала, что оно мной заинтересовалось. Я очень боялась, что все-таки сошла с ума - это выходило за рамки моего понимания. Это было мистикой! Это было неправильно! Впрочем, я вся была неправильной. Черной я больше не становилась ни разу, но теперь раз в три дня, когда мне снился этот свет, менялся цвет поседевшей челки. Цвет не повторялся ни разу. Три дня я ходила с зеленой челкой, следующие три дня - с сиреневой... оранжевой, серебряной, бордовой... это было ужасно...