До «Леся» я писала, разумеется, мою вторую книгу «Подозреваются все». Во вступлении я изложила только правду, мы и в самом деле на работе носили халаты: дамы — голубые, мужчины — бежевые, а внутренним взором я и правда увидела сцену преступления.

О моих творческих планах с самого начала знала вся мастерская. Столярека я отправила на тот свет, потому как он меня в конце концов вывел из себя: задолжал мне три тысячи злотых, которые я должна была вносить по кредиту, и бегал от своих долгов.

Придумывать сюжет помогали все. Я очень долго не могла решить, из кого сделать злодея. И тут, на мое счастье, мне чем-то подгадил Витек. Он тогда уже был директором мастерской, потому что Гарлинский уехал в Швейцарию и остался там. Чем Витек мне навредил, уже и не вспомнить, но запомнилось, как я ему пригрозила: «Погоди, Витечек, это тебе даром не пройдет! Увидишь, как я тебе отомщу».

Книга «Подозреваются все» уже была в печати, когда меня разыскал режиссер Ян Баторий с предложением экранизировать роман «Клин». Писать сценарий я одна была не в силах, тем более что у Батория были свои взгляды на этот вопрос, а потому писали мы вместе, в кафе «Гранд-отеля».

У меня дома мешали дети и Войтек, у Батория шел ремонт. Другого подходящего места у нас не было, и много раз посетители за соседними столиками замолкали и с ужасом таращились на нас, слушая громкую перепалку.

Из «Клина» получилось «Лекарство от любви». Ссорились мы с Баторием самозабвенно, с бушующей ненавистью, но эту баталию он выиграл: в кино всё решительно и бесповоротно решает режиссер, а не сценарист, я сдалась, но озверела.

Баторий считал меня мерзейшей бабой, к тому же во время нашей работы у меня разболелся зуб, что не прибавило мне веселья. Каким чудом из всего этого получилась у нас комедия, сама удивляюсь.

Войтек на все мои многочасовые бдения в «Гранд-отеле» реагировал по-своему. Воображал, что, само собой, у меня роман с Баторием. Я ядовито интересовалась, где именно мы можем с ним заниматься любовью, под столиком или внизу, в сортире? А если да, то в каком? В дамском или мужском? На конкретные вопросы Войтек не отвечал, но скандалы мне устраивал каждый божий день.

С другой стороны, не уверена, что какая-нибудь очередная дама Батория не устраивала ему скандал из-за меня. В одном я уверена, что даже под страхом смертной казни мы не согласились бы завести интрижку, так друг другу осточертели! По окончании работы лютая ненависть постепенно сошла на нет, и мы остались друзьями.

Войтек же стоял на своих беспочвенных обвинениях до конца, его не прошибал ни один аргумент. Он упорно бубнил свое и отстал лишь тогда, когда сценарий ушел на утверждение, а рабочие посиделки в «Гранд-отеле» прекратились.

Гурце мне удалось закончить в срок. Проект опирался на добротную технологическую документацию, был старательно, хотя и скупо, выполнен, но комиссия по оценке инвестиционных проектов не утвердила его по одной простой причине: первоначальная смета составляла девять миллионов, а мы вышли как-то на двадцать.

Разыгрался грандиозный скандал. Затем Витек совершил страшную ошибку, и мастерская начала разваливаться на глазах. Ошибка эта заключалась в том, что Витек в конце года выплатил всем премию, и премия эта была весьма существенна.

Премировать было за что! Не одна я возвращалась домой под утро, все работали день и ночь. Размер наших премий вызвал зависть то ли в министерстве, то ли в объединении, и на нас натравили контрольные комиссии, которые несправедливо и необоснованно принялись задним числом урезать нам расценки. Результат оказался ошеломляющим: банкротство государственного предприятия.

Наш коллектив предложил отработать эти воображаемые убытки в течение четырех лет, отказываясь от премий, на одних голых зарплатах, однако согласия на это не получили: бесспорное доказательство того, что нас просто решили добить. И добили: архитектурно-проектная мастерская прекратила свое существование.

Служащие мастерской разлетелись по всему миру. Алиция уехала в Данию, когда моя вторая книга появилась в продаже. А до того появился на экранах и фильм «Лекарство от любви», оба события случились почти одновременно. Я организовала торжественную раздачу авторских экземпляров героям опуса, разослав следующее приглашение: