— Да? И каким же образом ты это сделаешь? — глаза ее сверкали двумя холодными драгоценными камнями, голос был полон инея. — Запрешь меня в доме?

Горячие руки накрыли ее ладони, беря их в плен, тем самым лишая Сандру возможности к бегству. Эрик еще ближе придвинулся к ней, сокращая расстояние между ними до минимума, и выдохнул в губы, задевая их своим дыханием:

— Зачем же так радикально? Ты забываешь о саде, малыш. Он просто тебя не выпустит, пока я не захочу обратного, ты будешь петлять по нему снова и снова, выходя из раза в раз к порогу дома.

— Не посмеешь, — еще тише и яростнее прошипела Сандра, внутренне кипя от негодования.

Глаза его удовлетворенно сверкнули за длинной челкой.

— У тебя будет наглядный способ проверить это, родная, — чуть повернув голову, он прошелся губами по ее щеке. — Хотя, знаешь, идея запереть тебя все больше и больше меня привлекает, вот только не в доме, а здесь, в нашей комнате, — губы достигли мочки уха, дразня Сандру интимным говором с хриплыми нотками в нем. — Я даже составлю тебе компанию.

Оттолкнувшись от кресла коленями, Сандра попыталась встать, но Эрик продолжал удерживать ее руки, ограничивая ее свободу. Резко выкинув руку вперед, так чтобы она не успела среагировать, он обхватил ее затылок ладонью и притянул обратно, впившись в ее сладкие губы яростным поцелуем. Руки девушки взметнулись к его груди в попытке оттолкнуть, уйти от поцелуя, но он, не обратив на это внимания, еще крепче прижимал ее к себе. Горячий язык жадно исследовал глубины ее рта, уговаривая ее сдаться, оставить сопротивление, отдаться на волю своих желаний. Другой рукой крепко обхватил ее за талию, одним движением вынимая из кресла, и отнес в комнату к кровати. Девушка яростно сопротивлялась, уворачиваясь от горячих поцелуев Эрика, что почти не получалось.

Присев на край кровати, Эрик заставил ее оседлать его бедра, страстно поглаживая ее спину, скользя ладонями по кромке ее маячки, пока они не исчезли за ней, лаская голую кожу. Сандра сама не поняла, в какой момент негодование, бушующее в ней рассерженным штормом, стало отдавать сладостью его губ, страстью прикосновений, горячим дыханием, нежно овевающим ее уста. Просто в какой-то момент поняла, что не просто отвечает ему, но взяла инициативу в свои руки, приподнимаясь на его коленях и прижимаясь к нему всей грудью. Уже не он целовал ее, а она. Ладони ее обхватили его за шею, притягивая к себе. Длинные волосы свесились вперед, накрывая их густой шелковистой завесой, пряча от всего мира. Эрик страстно отвечал на ее поцелуи, безропотно следуя за ней, полностью отдавая Сандре право действовать по своему желанию в их поединке, и был этим даже доволен. Зверь внутри довольно зарычал, когда она потянула его рубашку, предварительно расстегнув пуговицы дрожащими от желания руками. Ответная вольность не заставила себя ждать и вот уже ее одежда полетела на ковер, бесшумно стелясь на него сиротливо брошенными тряпками. Перевернувшись, Эрик накрыл ее своим телом, Сандра недовольно застонала, не желая терять свое главенство, но он был непоколебим и вскоре уже в комнате раздавались только сладостные стоны девушки, перемежаясь редкими моментами затишья.

Сандра еще долго не могла придти в себя после того, что произошло. Лежа на животе, она лениво анализировала мысли, вяло текущие в голове. Совсем вяло, так как Эрик, едва касаясь, кончиками пальцев водил по ее спине по линии позвоночника, что очень сильно отвлекало, напоминая о том, что только что происходило на этой самой кровати. Взгляд скользил по раздуваемой ветерком занавеске. Сил, чтобы смотреть сейчас ему в глаза девушка не находила, а Эрик и не настаивал на том, чтобы она повернулась к нему, за что была ему очень благодарна.

Потихоньку дымка восторга поутихла, явив ей всю неприглядность ситуации, которая разыгралась до того, как страсть взяла над ними верх. Точнее, когда он наглым образом соблазнил ее. Рука на спине застыла. Стараясь не думать о том, что Эрик лежит рядом, обнаженный, разгоряченный, пылающий от неудовлетворенного желания, Сандра села и спустила ноги на пол. Одежда была живописно разбросана по комнате, но больше всего ее смутила рубашка у подножия кровати. Сразу вспомнилось, с каким пылом она ее срывала с него. В голове снова всплыл недавний разговор, заставляя хмуриться. Запреты, которые она терпеть не может. Чувствуя спиной на себе внимательный взгляд, полный дикого голода, тщательно подавляемый, она еще ниже опустила голову, избегая его прямого взгляда, не чувствуя в себе достаточно сил, чтобы продолжить войну, но при этом и завершить ее не могла, ибо все внутри противилось этому. Укуталась в простынь, не закрывая, однако, плеч, не настолько фанатично горя потребностью скрыть от него все части обнаженного тела. Сандра отлично понимала, что за все время, что они провели вместе в этой постели, он досконально успел изучить ее тело. Что еще ему оставалось, не имея возможности самому отдаться своей страсти? Но природная скромность не позволяла ей щеголять в неглиже перед ним. Потянувшись к своей одежде, она вдруг снова оказалась на кровати, локоть сжимала его ладонь, плавно перемещаясь вверх к локтю до плеча, там и осталась. Горячее дыхание овевало затылок, заставляя ежиться.

— У серафионов есть враги, — послышался голос над головой, губы касались макушки, а пальцы вырисовывали на коже предплечья только ему известные руны. — И сейчас мы на той стадии, когда малейший проступок может привести к непредвиденным и вместе с тем непоправимым последствиям. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось только лишь потому, что я не смог обеспечить защиту и уберечь тебя.

Рука его плавно переместилась к ее подбородку и повернула к себе.

— Ты самое драгоценное, что есть у меня, — заглянул ей в глаза Эрик, мерцая узкими зрачками с ярким отливом синевы. — А они обязательно воспользуются возможностью добраться до тебя.

Сандра так ждала объяснения его словам, что даже не задумывалась о том, что могло побудить его к этому. Но слушая теперь его объяснения, она гадала, хотела ли вообще слышать это. Даже в самых смелых фантазиях она не могла предположить того, что сейчас слышала, и от этого становилось по-настоящему страшно.

Сандра все еще смотрела на него, не в силах произнести слова, а он, коротко прикоснувшись к ее губам в поцелуе, встал с кровати и, подобрав свою рубашку — штаны остались на нем, направился в гостиную, и она знала, что оттуда он к ней больше не вернется, уйдет вниз, стоит только одеться. Тревога, свернувшаяся в душе черной змеей, шевельнула своими тугими кольцами, и девушка очнулась от своих мыслей, что в волнении стучали в голове, требуя внимания.