– А как это сделать?

– Понятно. – Тетя вздохнула. – Мне давно пора заняться тобой.

Прошла неделя. Письмо от тети Марка и Мари явилось для Хэдли полной неожиданностью. В нем она приглашала его в гости, и он, разумеется, пришел в назначенный час. Тетя Элоиза радушно приняла его.

– Вы, кажется, еще не видели моей скромной коллекции, – сказала она. – Хотите, я покажу вам ее?

– Очень хочу.

Там было что показывать: несколько произведений Коро, небольшой набросок Милле, сельские пейзажи других представителей барбизонской школы. У нее было более двух десятков полотен импрессионистов, в том числе сценка в балетной школе кисти Дега и даже маленький Ван Гог, которого она купила почти за бесценок у Воллара.

Потом Хэдли замер.

– Я хотел купить эту картину! – воскликнул он.

– «Сен-Лазар» Гёнётта?

– Да. Но мне она оказалась не по карману. Значит, теперь она ваша.

– Не совсем. Мари попросила меня приобрести эту картину с тем, чтобы выкупить ее, когда сможет. Я не знала, что вам это полотно тоже нравится.

– У Мари хороший вкус, – заметил он. – Что ж, раз сам я не могу иметь эту картину, то буду радоваться тому, что она оказалась в вашей семье.

– Конечно, Марк талантлив, но насколько – мы пока не знаем. Зато Мари прекрасно разбирается в живописи. Когда-нибудь у нее будет своя коллекция картин, я уверена в этом.

– Как интересно.

Тетя Элоиза улыбнулась:

– Мари учили быть сдержанной, но она имеет больше мыслей и чувств, чем может подумать сторонний наблюдатель.

Затем она расспросила Хэдли о лете в Живерни и о работе, запланированной на осень. Беседа текла легко, и Хэдли не пожалел о визите, хотя так и не понял, зачем его пригласили.

Потом раздался стук входной двери, и секунду спустя служанка доложила о приходе Мари.

– Ах, – обратилась к вошедшей тетя Элоиза, – как удачно ты выбрала момент! Смотри, кто у меня в гостях – наш друг Хэдли.

– Действительно! – сказала Мари и одарила американца лучезарной улыбкой.

– Посиди с нами, – пригласила ее тетя.

Хэдли не мог отвести от Мари глаз. Что-то в ней изменилось. Сначала он даже не мог сказать, что именно в ней не так, но сразу увидел, что Мари стала другой. Выглядела она превосходно, однако поразило его не это, а новое для нее поведение, пронизанное спокойной уверенностью в себе. Каким-то неуловимым образом девушка с голубыми глазами и золотистыми локонами вдруг превратилась в осознающую свои силы молодую женщину.

Она не могла выйти замуж за прошедшую неделю. И Хэдли практически не сомневался, что у нее не было ни с кем романа. В чем бы ни была причина, она вдруг стала необыкновенно притягательной. Может, сменила духи?

– Выяснилось, что Хэдли тоже хотел купить твою картину с вокзалом, – сказала тетя Элоиза.

– Тогда, может, следует отдать ее вам, – предложила Фрэнку Мари.

– Нет, ни в коем случае, – быстро сказал тот, – она ваша. Но я не откажусь от своего права вам завидовать.

Тетя Элоиза упомянула несколько других полотен из ее коллекции, которые понравились американцу, а потом поднялась.

– Хэдли, мне придется оставить вас на попечение моей племянницы, – сказала она. – Я должна отлучиться по делу, но скоро вернусь.

Несколько секунд они сидели молча.

– У вашей тети замечательное собрание картин, – наконец сказал Хэдли, который все еще пытался сообразить, что изменилось в Мари.

– Да, – коротко ответила девушка. – Хэдли, мне, пожалуй, надо признаться вам: я все знаю про Марка.

– Да?

– О письме, о женщине и о ребенке.

– Вот как.

– Тетя Элоиза решила, что мне пора повзрослеть. – Она улыбнулась. – Только не проговоритесь моим родителям о том, что мне это известно.

– Хорошо.

– Должно быть, в Америке все иначе. От американских девушек не прячут правду жизни.

– Америка отличается от Европы не так уж сильно.

– Так или иначе, моя тетя решила, что все это глупо. Я достаточно взрослая, чтобы выйти замуж.

– Да.

– Но меня до сих пор держали в полном неведении о многих вещах и называли это невинностью. Все, с этим покончено. Возможно, вы порицаете решение моей тети.

– О нет.

– С вашей стороны было очень благородно признать своим письмо, написанное моему брату. Это означает, что вы хороший друг. Правда, мне кажется, вам не следовало так поступать.

– На его месте я сделал бы то же самое, – ради друга солгал Хэдли.

– Вы хотите сказать, что у вас есть любовница, которая желает выйти за вас замуж, и, кроме того, незаконнорожденный ребенок?

– Нет. – Американец рассмеялся. – Нет ни того ни другого.

– Хорошо, – сказала Мари.

Вернулась тетя Элоиза.

– Не выпить ли нам чая? – обратилась она к гостям.

– Мне пора идти, – отказалась Мари. – Я бы с удовольствием осталась, но я шла к Рошарам и заглянула к вам, только чтобы передать приглашение на обед в воскресенье. И поскольку я застала вас здесь, месье Хэдли, не передадите ли вы Марку, чтобы и он пришел. И вы тоже приглашены!