Казалось, он забыл, что явился сюда за очередной жертвой, но я заметил, что он медленно пододвигается к Искателю Гнезд.

— Ничему ты не сможешь их научить! Твоя жизнь заключается только в убийстве!

— Что ты об этом знаешь? Дай мне ту, в которую попала моя дубина.

Женщины зашептались, и, когда я повернулся к ним, они уже вытолкнули вперед Утреннее Кровавое Лицо.

— А это кто? — внезапно закричал Миммунка.

Он глядел прямо на меня.

Искатель Гнезд промолчал. В тот момент, когда великан отвел от него взгляд, он шагнул вперед и нацелился своим оружием в руку пришельца. Миммунка отшатнулся, но вождь, восстановив равновесие после первого сильного замаха, не сплоховал. Он снова напал, на этот раз целясь в голову гиганта.

То, что произошло потом, было так быстро, что я потерял ориентировку. Через мгновение Искатель Гнезд лежал на снегу у входа в шалаш, а Миммунка исчез.

Мужчины племени бросились за ним в погоню, выкрикивая угрозы и оскорбления.

Когда я подбежал к Искателю Гнезд, две женщины помогли ему встать и подвели к огню.

Я поинтересовался, словно идиот, как он себя чувствует.

— Вполне хорошо, если не считать, что Миммунка все-таки здорово поцарапал меня. Бывало и хуже.

Женщины сняли с него грязную кожаную рубашку, и я увидел, что его грудь покрыта множеством шрамов.

— Молодые побежали за великаном. Он не поубивает их?

— Наверняка нет, — покачал головой Искатель Гнезд. — Он будет бежать, если только им не удастся окружить его. Если бы это был Кетин или виггики, тогда другое дело. Тогда бы я вернул их.

В хижину ворвался какой-то юноша и с порога закричал:

— Почему вы не сказали мне о погоне? Я обязательно последовал бы…

Искатель Гнезд громко засмеялся.

— И очень хорошо сделали, что не позвали тебя, Белое Яблоко! Даже Миммунка стал бы опасен, если бы ему захотелось отведать твоего мягкого мяса.

— Однако, я должен был идти со всеми!

— Пойдешь через год!

Один за другим возвращались молодые мужчины племени с яростными, разочарованными лицами.

Когда они расселись возле костра и раны вождя были перевязаны, я спросил, чему они научили людей с Больших Саней.

— Всему, что знали, — ответил Искатель Гнезд. Он лежал на спине возле огня, но свое старое, сморщенное годами лицо повернул ко мне. — Мы пели им песни, утверждающие наши законы, которые учили, как воевать и где находить еду, как строить шалаши и что дает дружба с другими племенами. Но ты ведь являешься одним из них, почему же тогда они тебе ничего не рассказали?

Я подумал, что лучше не признаваться, что потерял память.

— Я хотел бы еще раз услышать это от вас, — сказал я.

— Да, самая спокойная вода в середине! Такова мудрость. Мы учили их, а они учили нас.

— Ты мог бы повторить что-нибудь из того, чему они учили вас?

— Пускай это сделает кто-нибудь другой. Я все помню, но когда теряю много крови, то чувствую себя очень старым. Пусть говорит молодежь.

Некоторое время царила тишина. Наконец, слегка заикаясь от волнения, отозвался Белое Яблоко.

— Мир изменится, — сказал он. — Снег растает и никогда уже не вернется. Дети, которые родятся, не будут даже знать, что это такое, и станут удивляться, когда мы будем рассказывать им об этом.

— Когда это произойдет?

Белое Яблоко беспомощно пожал плечами.

— Наверное, скоро. Но что означает «скоро» для людей с Больших Саней? Кто это может знать?

— Быть может, это произойдет не при твоей жизни, — отозвался вождь, — а может быть, еще перед моей смертью.

— Вот именно, — кивнул юноша. — Люди с Больших Саней приносили большой камень. Когда я касался его, то чувствовал, что он живой, словно в нем горел огонь. Тогда и была раскрыта завеса дней, и мы увидели мир таким, каким он станет, когда исчезнет снег. Солнце ярко светило, и везде были растения, много растений. Между ними ходили люди нашего племени, а вместе с ними Ленизес, его жена и дети.

— И что мы должны будем делать? — напомнил Искатель Гнезд.

— Нельзя будет есть некоторые виды растений, — произнес Белое Яблоко и улыбнулся. — Именно этого я и не понял. Ведь можно есть все, что отыщешь, нельзя есть только то, чего нет. Как можно есть то, чего нет?

— То, что встречается очень редко, не может быть съедено. Таков будет новый закон. Некоторые птицы, например… — Искатель Гнезд замолчал.

Поглядев в сторону уже заполненного темнотой входа, я заметил, что снег замел следы недавней стычки. Даже кровь, до этого ярко выделявшаяся на белом снегу, исчезла под свежим пушистым слоем. — Некоторые птицы будут устраивать гнезда на свисающих до земли ветках, — объяснил Белое Яблоко. — Когда станет тепло, они будут нести яйца. Их тоже нельзя будет есть.

Искатель Гнезд лежал с закрытыми глазами.

Белое Яблоко наклонился ко мне и закончил шепотом:

— Он когда-то нашел очень много таких гнезд и сейчас переживает из-за этого. Но когда это можно будет делать? Можно ли повернуть закон вспять?

Я покачал головой.

— Я думал, — неожиданно отозвался Искатель Гнезд, — что умру, защищая женщин и детей, а не возле костра.

Я прослушал то, что записал вчера, и пришел к выводу, что не должен так резко обрывать свой рассказ. Это не было преднамеренно, просто после бегства Миммунка больше ничего интересного не произошло.