– "Я должен ей все рассказать, но тогда..." - думал он, кидая еще один камешек в голубую воду.

А где - то на Олимпе три женщины следили за ним и смеялись.

– Ха, ха. Как же вы смешны. Мы уже все за вас решили, - произнесла одна из них. Вдруг Нить Судьбы парня, сидящего на берегу, как и нить полу - феи - полу - русалки, исчезла.

– Мы все за вас решили, когда захотели освободить Кроноса, - хихикнула вторая. Затем исчезли остальные Нити, но женщины не обратили на это никакого внимания.

– А вам не кажется, что мы опростоволосились, и каждый стал решать сам за себя?
– и мойры рассыпались прахом, исчезнув навсегда. Никто не вправе решать чью - то Судьбу.

Микаэлла

Притопав домой, решила вздремнуть, а потом и не заметила, как уснула.

Во сне я слышала такой знакомый голос, но не могла вспомнить, кому он принадлежит. Он пел до боли знакомую песню, разрывающую душу, навевающую тоску. В голосе исполнителя было столько боли...

Не спугни мою тень, когда я войду в дом по ступеням луны

В неназначенный день, не по чьей-то вине возвращаясь с войны.

Назови свою печаль именем моим,

В одиночестве небес хватит место нам нам двоим.

В тревожной тишине, по трепетной струне

Душа уходит ввысь,

Душа уходит в звук,

Душа уходит в звук,

Опять спина к спине на прежней стороне

Мы держим хрупкий мир,

Не размыкая рук,

Не размыкая рук.

Не ищи новых слов, для молитвы Тому, Кто рядом был всегда,

Из посмертия снов нас выводит к рожденью все та же звезда

Первый ветреный рассвет прошлое сожжет,

Только замок на холме тайну бережет.

На скомканном листе слова опять не те,

Сплетая жемчуг фраз

Сплетая в нить сердца,

Сплетая в нить сердца,

Под тенью древних стен

С крестом иль на кресте

Мы принесли обет

Быть верным до конца,

Быть верным до конца.

(Тэм Гринхилл - Посвящение Бертрану)

Глава VIII. Отпуск.

– Собираем барахло, собираем барахло, - с этим лозунгом я носилась по комнате, пытаясь найти хоть какую - то часть своих шмоток. Так, носки, вроде бы были под кроватью. Ага, туда я, собственно, залезла, но носков - то там и не оказалось, зато обнаружилась футболка Гелиаса, которую он искал, уезжая в какую-то Тмутаракань. Тогда мы ее не нашли, и он, ну очень убедительно доказывал, как она была ему нужна, в результате пришлось искать другую. Потом я очень долго нарезала круги вокруг дома от разъяренного демона, у которого не осталось ни одной чистой футболки, так как остальные были просто закопаны мной в качестве мести вв саду под яблонями.

– Милый, а где мои носки?
– крикнула, прикидывая, куда бы мне бежать, если мной благоверный увидит свою пропажу в моих загребущих лапках ( я ее тогда от злости под кровать затыкала - а не чего было так поздно домой возвращаться ).

– Эти?
– муж вошел в комнату, неся мои ядовито - зеленого цвета носочки.

– Ага, - кивнула моя персона, пряча руки за спину.

– Что это ты там прячешь?
– демон стал медленно подходить ко мне (носки полетели на пол), а я - отодвигаться.

– Э.... Твою футболку. Лови!
– вещь приземлилась демону на голову, закрыв глаза. Пока он ее снимал, я стрелой метнулась из комнаты и понеслась на первый этаж.

– Ах ты...
– раздалось сверху.

– Ну, скажи. Скажи, любимый мой, кто я, - прокричала, выбегая на улицу.

– Сказать?
– Гелиас, распахнув крылья, спрыгнул с окна, а затем подхватил меня на руки, - ты - маленькое, злопамятное чудовище, которое я люблю, - он чмокнул меня в нос. Мы поднимались все выше и выше в небо, чуть ли не касаясь облаков.

– Я незлопамятная, просто злая, и память у меня короткая: отомщу, забуду и еще раз отомщу, - фыркнула моя персона, - и, вообще, пусти меня, я высоты боюсь, - опять нахлынули воспоминания. Когда - то так же взлетала в небеса, ловя крыльями потоки воздуха. Теперь это уже несбыточная мечта. Мне никогда не распахнуть крылья. Никогда.

Мой демон поднимался все выше, унося меня за облака, и вдруг его руки разжались, и я стремительно полетела вниз...

– Гелиас, за что?!!
– слова подхватил ветер, рассеивая их. Не может быть! Неееет!