– Говори!

– Ну пискнула она, и Галлинари начал деньги требовать. Я предложил ставки поднять, вышло так, что сам и поднял, а он при своих остался. Крикнули пацану бежать, он и побежал. А вот тут странное случилось, сам не пойму, как я оплошал. Ведь не мог промахнуться. На болт грешил, но я осматриваю их перед делом. Если что-то не так, подправляю. Нормальный болт был, но полетел так, как не должен был лететь. Будто демон сбоку дунул, перед самой спиной, вот и снесло в сторону.

Маг неожиданно улыбнулся легкой, рассеянной улыбкой. В рыбьих глазах даже промелькнуло что-то похожее на тень эмоции. А потом он приказал:

– Среди пленных я видел мальчишку с испуганными глазами. Я думаю, он охотно ответит на простые вопросы. Приведите его.

Дожидаясь, когда воины выполнят приказ, Патавилетти заметил:

– Если понадобится, у нас любой заговорит.

– Я знаю. Оставим это для другого случая. Сейчас у меня лишь самые простые вопросы.

Мальчишка был не просто толстяком, а толстяком рыхлым – самая невзрачная их категория, у которой редко встречается сила тела и духа. Лицо его было перепачкано чуть ли ни дочерна, и полоски, спускающиеся от глаз, подсказывали, что недавно он пускал слезы.

Маг, подойдя к нему, остановился, посмотрел пристально, не мигая. Пленник, пару мгновений держась неподвижно, бухнулся наземь, шумно стукнувшись коленками, и умоляюще протянул:

– Не надо! Пожалуйста, не надо!

– Ты кто?

– Я?

– Болван, просто отвечай на вопросы, и тебе не сделают больно.

– Хорошо-хорошо! Я Мади! Меня Мади зовут!

– Скажи мне, Мади, ты всех жителей этого селения знаешь?

– Мы все друг друга знаем.

– Сейчас я задам еще один вопрос, и ты хорошенько подумай над ответом, ошибаться в нем тебе не следует.

– Я отвечу. Обязательно отвечу.

– Видишь ли, я не один раз видел селения, жителями которых были дмарты, и знаю об их странных обычаях, сохранившихся с тех времен, когда их вожди решили прекратить войну с Конклавом, но сохранить свои обычаи. Им пришлось отказаться от всякой агрессивности – этим они хотели доказать, что не представляют угрозы для нового порядка. Должен признать, что это им не помогло, но их общины даже в далеком изгнании продолжают цепляться за глупые предрассудки. Так вот, Мади, я заметил у одного из ваших жителей оружие, которого здесь не должно быть. И мало того, он хорошо умеет им пользоваться. Как такое может быть? Впрочем, не пугайся и не торопись отвечать, это не вопрос, а просто мысли вслух. Вопрос у меня вот какой, кто из ваших жителей настолько не уважает традиции, что пользуется луком?

Мальчишка, сбитый с толку пространными рассуждениями мага, встрепенулся, хотел было что-то сказать, но сжал губы и втянул голову в плечи.

– Не пытайся врать, – с рассеянной улыбкой произнес маг. – Я вижу, что ты почему-то хочешь скрыть его имя. Но из этого ничего не выйдет. Видишь ли, я одаренный человек, и одна из особенностей моего дара в том, что я вижу любую неправду. Не веришь? Давай испытай меня. Скажи что-нибудь правдивое или лживое, такое, что проверить невозможно, а я сразу тебя разоблачу. Ну давай же, попробуй.

– Русалочку отдали Зверю. Или демонам.

– Правда.

– Рыба плохо ловится с начала весны.

– Тоже правда.

– Мой младший тезка неделю назад выздоровел.

– Неправда. Ну, что молчишь?

– Никто не может знать все!

– Увы, будь это так, я бы не стал тебя спрашивать. В моих силах немногое, отличаю правду от вымысла, вижу то, чего не замечают другие. Итак, кто он?

– Его зовут Дирт, он не из наших, – втянув голову в плечи ответил Мади.

– То есть?

– Чужак.

– Откуда он?

– Не знаю. Никто не знает. Был шторм, их корабль налетел на камни, которые под Сторожевым мысом.

– Это точно был корабль?

– Ну… Большая лодка. Больше, чем наши. Так говорили.

– Сколько человек было там?

– Не знаю. На берег выбрались лишь двое: лэрд Далсер и Дирт. А может, и не было других, не знает никто. Это случилось давно, он тогда был маленьким. Жил вместе с лэрдом, занимался всеми делами по хозяйству, потому как лэрд почти ничего не делал, только бересту переводил на свои каракули.

– Я видел в доме куски бересты, но на них не было, как ты их назвал, «каракулей».

– Лэрд Далсер время от времени сжигал все, оставлял только чистую бересту.

– Что там насчет лука?

– Дирт почти каждый день уходил в лес и охотился там. Все знали, что у него есть лук, но домой он его не приносил, преподобный Дэгфинн запретил.

– Ты видел его с луком?

– Нет. Керита видела и рассказывала. Он выходил из леса к ней иногда.

– Лес ваш на вид не так уж дремуч или непрогляден. Я бы даже назвал этот сосняк светлым. Неужели никто, кроме нее, не видел Дирта с оружием?