— Надеюсь, да.

— Хотите, чтобы с вами кто-то поехал? Могу предложить одного-двух помощников, которые будут работать на вас не щадя сил.

— Я сделаю все сам.

— Да, разумеется... В таком случае, очень хорошо. Нужно ли помочь с билетами для вашей поездки?..

— Да. Закажите билет на ближайший авиарейс в Майами.

— Майами?!. Он уже тратит мои деньги, не так ли?..

—Да.

Кейпор снова сощурился, глядя куда-то далеко за Паркера.

— Теперь я начинаю понимать, — произнес он. — Вы утверждаете, что Менло в Майами... Интересно!

— Забудьте об этом. Майами большой город. Я знаю, где онв Майами. Вы не знаете. Я знаю, с кем он должен связаться.

Кейпор печально улыбнулся:

— Вы абсолютно правы... Боюсь, мне придется удовлетвориться пятьюдесятью процентами... А сейчас — один, последний, вопрос: сколько времени это займет? Сегодня суббота... Никто из нас не сможет сказать определенно, сколько времени министерство останется в неведении.

— Не более трех-четырех дней. Но как относительно моего напарника?..

— Ах да! Если я исчезну, что станется с ним?.. Насколько я понимаю, вы не вернетесь до понедельника.

— Безусловно, — ответил Паркер.

— Поговорю с врачом. Если тот согласится, то в понедельник перевезу вашего приятеля в частный санаторий. Конечно, я надеюсь, что счет оплатите вы из своей половины денег.

— Это и не ваши деньги, — напомнил ему Паркер.

Кейпор рассмеялся.

— Доктрина частной собственности, — сказал он. — Разве вы не знаете, что это противоречит моим убеждениям?.. Тем не менее я бы предпочел, чтобы вы взяли на себя расходы по содержанию в санатории своего приятеля.

— Я позабочусь о нем.

— Превосходно. Сейчас я позвоню в аэропорт и закажу билет. В нужное время вас отвезут туда на моей персональной машине.

— Замечательно.

— Хотите увидеться сейчас со своим приятелем?

— Он в сознании?

— Нет. Мне очень жаль, но он все еще без сознания.

— Тогда не нужно.

— Как желаете. — Кейпор поднялся. — Если вы в чем-либо нуждаетесь, то спрашивайте без колебаний.

— Будьте уверены.

Паркер прошел через многолюдный холл, выставляя вперед левый локоть как защиту от случайных толчков, и протиснулся к стойке. Он поманил одного из дежурных и, когда тот подошел, спросил:

— Ральф Харроу уже въехал в свой номер?

— Минутку, сэр. — Дежурный проверил и вернулся. — По-видимому, его пока не ожидают.

Итак, Менло еще здесь не было. Это могло означать, что тот еще ехал в машине и не прибыл на место или где-то затаился на несколько дней. Если только Паркер совершенно верно оценил его намерения...

Менло увязался за Бет, чтобы выведать кое-какие детали работы, выполнявшейся Паркером для ее отца. Потом он забрал статуэтку. Это означало только одно:

Менло ехал сюда, чтобы толкнуть Плакальщика Харроу, возможно и для того, чтобы Харроу предоставил какое-нибудь прикрытие.

Оставалось единственное — ждать.

— Скажите Фридману, что Чарльз Виллис находится здесь и у него не заказан заранее номер, каковой ему бы пригодился.

— Мистер Фридман, сэр?

— Он ваш хозяин.

— Да, да. Один момент, пожалуйста. Потребовалось чуть больше, но когда дежурный возвратился, то был дружелюбен, и Паркер получил номер. Он позволил посыльному забрать свои чемоданы и отвезти в номер на пятом этаже с видом на пляж. Дал бою чаевые и уселся в кресле у окна, чтобы отдохнуть, глядя на океан. Он все еще чувствовал слабость в коленях.

Это было чуть раньше полудня в воскресенье. Ему не удалось получить место в самолете до нынешнего утра. Пришлось еще ночь провести в доме Кейпора. К тому времени пулю из Генди уже извлекли, и доктор надеялся, что тот выживет. Он возражал против перевоза раненого в другое место, но в конце концов дал согласие при условии, чтобы перевозили чрезвычайно осторожно и обращались как с хрупкой вещью. Значит, завтра санитарная машина отвезет Генди в санаторий.

Это и к лучшему. Если начальство Кейпора устанет ждать и займется его устранением, то может принять решение избавиться от всех обнаруженных в доме.

Утром Паркер чувствовал себя гораздо лучше, но проведенные в самолете часы утомили его. И сейчас он не мог избавиться от слабости и вялости. Рана под повязками ныла, а на спине слегка завернувшийся бинт сильно раздражал кожу.

Посидев немного, он поднялся с кресла, разделся по пояс и оглядел себя в зеркало, вставленное в дверцу шкафа. Бок по-прежнему был бурого цвета, поцарапан, но в целом выглядел получше, чем раньше. Бинты не сияли белизной, как тогда, когда их только что наложили, и вся перевязка ослабла, не была такой тугой, как прежде.