Шрифт:
– Ага, – ответил я.
– Вы на пути домой, Джонатан, – ответил он немного погодя. – На пути домой.
Мы проехали мимо небольшого городка под названием Тикуль, мимо заброшенных ферм и каменистых пастбищ. Мы сидели молча еще какое-то время, прежде чем я достал из рюкзака блокнот и развернул самую последнюю записку. В блокнот я записывал свои впечатления о поездке, о талисманах и о текстах, которые к ним прилагались, как меня и просил Джулиан. Но я еще не разобрался со своими мыслями о последнем талисмане.
Чава посмотрел на блокнот у меня на коленях и сказал:
– Джонатан, Сикина рассказывала вам о нашем сыне, Авали?
– Только то, что он живет в Мехико и что она скучает по нему, – отозвался я.
Чава расхохотался. Я вопросительно посмотрел на него.
– Извините, – сказал он. – Не поверю, что она на этом остановилась. Авали работает врачом, и Сикина очень им гордится. Обычно это первое, о чем она рассказывает людям при встрече.
– Я понимаю, – сказал я, – ей есть чем гордиться.
Помолчав немного, Чава продолжил:
– Когда Авали было лет восемь, он подошел ко мне и сказал: «Папа, я хочу стать доктором и помогать больным людям. Как мне это сделать?» Что я мог ему ответить на это? Ни Сикина, ни я никогда не учились в университетах. Большая часть моей семьи не закончила и младшей школы. Никто из нас не выезжал с Юкатана. Я понятия не имел, как стать врачом. Но малыш Авали, полный своих детских надежд, хотел получить ответ, и я понял, что кое-что знаю. Я усадил его себе на колени и сказал: «Сынок, я знаю, с чего тебе следует начать. Завтра ты пойдешь в школу и будешь слушать все, что скажет учитель. Ты будешь трудиться усерднее, чем обычно. А потом ты придешь домой и расскажешь мне, чему ты научился».
Чава мечтательно улыбнулся, словно вновь видел своего маленького сына перед собой, качнул головой и продолжил:
– Так он и начинал. Про каждый тест, каждое задание я говорил ему: «Сделай как следует, и ты продвинешься еще немного к своей цели стать врачом». Никто из нас не знал всего пути до цели, так что мы сосредотачивались на каждом шаге, который делали. Когда он стал старше, мы советовались со всеми, кого знали, – археологами и научными работниками на площадке, с которыми я работал, с медсестрами и докторами в больницах, даже с туристами, которых встречали около руин или в городе. Медленно, но верно Авали, Сикина и я определяли наши следующие шаги. И прежде, чем я успел опомниться, Авали уже окончил университет в Мехико.
– Маленькие ежедневные шаги могут привести нас к большим свершениям, правда? – спросил я.
– Даже небольшие действия всегда лучше самых смелых намерений, – ответил Чава. – И результаты подтверждают это лучше любых слов.
Как и другие хранители, Чава действительно олицетворял мудрость своего талисмана и воплощал ее в жизнь. Он видел ее в своей работе, в достижениях своего сына.
Но что я мог бы вынести из этого для себя? Я не был уверен, что у меня есть какие-то важные устремления. Раньше я мечтал стать генеральным директором, жить в огромном доме, о «феррари», как у Джулиана.
Но теперь я сомневался. Только у самого аэропорта я смог наконец написать что-то в блокноте. «Отжимания», – написал я. Завтра утром я сделаю двадцать отжиманий. Начну с этого.
Мне было довольно грустно прощаться с Чавой. Он и Сикина очень напоминали мне родителей. И я подумал, что с радостью провел бы больше времени с его семьей. Возможно, добравшись домой, я уже забуду об этом.
Но сейчас я снова отправлялся в неизвестность – на этот раз в Барселону. В аэропорту наконец появилась связь. Я позвонил Аннише, но наткнулся на автоответчик. Я решил написать ей и Адаму еще одно сообщение о моей остановке в Мексике, но, открыв папку входящих, я заметил письмо от Тессы.
Это было странно. На работе у нас не было общих проектов.
Привет, Джонатан!
Сегодня я заходила к Наванг, узнать, когда ты возвращаешься. Она сказала, что не знает. Она думает, что ты вообще можешь не вернуться. Трудно передать, как сильно это меня расстроило. И заставило призадуматься. Не знаю, с чего лучше начать, так что скажу прямо. По офису ходят слухи, что ты собираешься развестись. Возможно, я тороплю события, но мне всегда казалось, что между нами что-то есть. Если ты не собираешься возвращаться к этой работе, я не хочу мучиться сожалением, что мы упустили шанс узнать друг друга поближе. Мне кажется, это пошло бы на пользу нам обоим. Как бы то ни было, я просто хочу, чтобы ты знал, что я думаю о тебе.
Глава VII
Когда мне было пять лет, отец взял меня с собой на баскетбольный матч. Хоть это и не был матч НБА, но игра была самой захватывающей из всех, которые я когда-либо видел.
Полуфинал в начальной школе Парквью, где мой отец преподавал в шестом классе. Предыдущим летом я уже бывал там, помогая папе украшать класс к первому учебному дню. Мы с сестрой раскрашивали бумагу, пока отец вешал плакаты с животными и странного вида людьми. На всех плакатах было что-то написано, но я понятия не имел, что именно. Мне ясно было только то, что мой папа, должно быть, настоящий гений, ведь он учит таких взрослых одиннадцатилетних ребят математике, чтению и другим предметам.